Мария Стрельцова
Убить зверька по имени Эго
Стаська нахмурился и засопел, но Сергей успокоил его:
— Так все настоящие мужчины всегда поступают.
Мой сын гордо забрал у меня пакет, из которого я незаметно вытащила львиную долю груза. Мне было удивительно и радостно, что Сергей моментально расставил моих детей по местам, и они гордились данными им ролями. Родители мои шли за нами и помалкивали. Я подумала, что бури еще предстояли, особенно со стороны мамы. Сергей всех быстро рассадил — маму на переднее сиденье, а мы уселись сзади. Мама сидела, словно кол проглотила. Сергей спросил:
— Устали, наверное? Долго ведь лететь.
— Да, я устала, с детьми тяжело в дороге. Никак спокойно не сидят.
— Ляля! — обратилась она ко мне, усиленно делая вид, что именно она, как всегда, держит инициативу, — Маша немного чихала, но я ее подлечила.
— Хорошо, мама.
Больше она не нашлась, что сказать, и дальше говорил папа, а дети наперебой рассказывали, как было здорово в аквапарке, и какой они видели воздушный шар.
— Туристы английские, по-моему, путешествовали на воздушном шаре. Очень эффектно смотрится, — сказал папа.
— Скажите, Сергей, а где будут жить дети? — спросила, все-таки решившись, мама.
— С нами, — просто ответил он, а Стаська наставительно заявил:
— Бабушка, ведь я тебе уже сказал, что Сережа будет жить с нами. Ты что, не поверила?
— Поверила, малыш, поверила, — пробормотала мама. Дорога прошла в шуме и гаме из-за детей и их рассказов наперебой. У себя дома мама очень суетилась, боялась перепутать котомки с детскими вещами и подарками. Но, наконец, мы расстались.
— Ляля, — жалобно спросила она меня, — Ну ты хотя бы придешь к нам сегодня?
— Наверное нет, мама. Я позвоню, — ответила я, поморщившись, и помахала бедным моим родителям из машины. Они сиротливо остались стоять возле своего подъезда.
— Ну, слава богу! — воскликнула Машка, — Меня бабушка совсем замучила!
— Как ты разговариваешь! — возмутилась я.
— Чем же она тебя так замучила? — спросил Сергей.
— Представляешь, Сережа! Она каждый день ко мне приставала со своими примочками. То ей не так я ем, то не так пью.
— Это как же?
— Ну, она говорит, что пить надо после еды, а мне мама всегда говорила, что до еды. Представляешь, какая бабушка у нас отсталая!
Мы засмеялись, а Машка гордо на нас посмотрела. На лестнице в подъезде, по-моему, только глухой не знал, что теперь у нас будет жить Сережа. Машка гордо всем, кто попадался, доложила. Кучу пакетов и чемодан мы бросили в прихожей, а дети шумно носились по квартире и беспрестанно приносили и показывали Сергею свои игрушки и богатства, они совершенно его охомутали. Я поглядывала на все это, а он уже барахтался с ними в больших диванных подушках, специально раскиданных здесь для игр. Дети были абсолютно счастливы. Ползая по лежащему без сил Сергею, Стаська визжал, а Машка хохотала заливисто.
Утром мои поросята заползли к нам в постель и снова атаковали Сергея. Он разложил их каждого на свое плечо и что-то увлеченно им вещал, а я пошла в душ. Когда я вышла, они уже носились в детской с визгом, а Сергей сменил меня в душе, поцеловав в нос.
— Нет, сегодня няньку вызываю, — сказала я.
— Они же так соскучились по тебе. Я поработаю нянькой, не бойся, — сказал он.
— Они совсем замучили тебя.
— Мне хорошо с ними, поверь.
— Только будь построже с ними, иначе они совсем тебе на шею сядут.
— Со мной не забалуешь, ты сама знаешь, — улыбнулся он.
Мы решили свозить детей в детский городок с аттракционами. Собирались с таким шумом и гамом, от которого я уже немного отвыкла.
— Господи, вы меня с ума сведете, — кричала я на детей, но они, хохоча, как сумасшедшие, носились вокруг нас, постоянно создавая тысячу проблем. Я поглядывала на Сергея и в страхе думала, что
Дети беспрестанно засыпали Сергея вопросами, зная, что я уже через пять минут начну раздражаться и выяснять не к месту, взяли ли они носовые платки или еще что-нибудь в том же духе. Почти целый год мы с Димкой практически игнорировали тысячи их вопросов, потому что не до них было, а последние три месяца с детьми он общался набегами по два-три часа, так что их словно прорвало, но Сергей с легкостью и огромным интересом отвечал на все их вопросы и вопросики, и мои мартышки уже через короткое время с точностью копировали его интонации и блистали эрудицией, постоянно гордо повторяя друг другу и всем, кого встречали на своем пути, что „Так Сережа сказал!“ Я видела, что Сергей со скоростью локомотива завоевал их полное доверие, и просто поражалась его способностям. Его авторитет уже был непререкаемым, и он мог спокойно словом успокоить шум и гам.
В детском городке он сам, как и они, с азартом катался на машинках и лошадках вместе с ними, и выглядел абсолютным ребенком, только мощные плечи и рост, да еще неожиданная седая прядка в черных волосах, выдавали в нем все-таки взрослого мужчину. Усталые, но совершенно счастливые, мы просто свалились в машину, как овощи, когда Сергей вез нас домой. Даже поели кое-как и дома вповалку уснули, настолько устали. Открыв глаза от звука открывающейся двери, я увидела родителей. Мама испуганно разглядывала беспорядок в квартире, заглянула к спящим детям, которые даже не полностью успели раздеться, увидела сладко спящего Сергея. Я прикрыла двери спальни и, приложив к губам палец, потащила их на кухню.
— Ну, зачем вы приехали? Все нормально. Мы на аттракционы ездили, устали, — говорила я раздраженно, убирая грязную посуду в посудомоечную машину.
— Ляля, ты все не звонишь и не звонишь. Мы имеем право знать, что ты надумала со своей жизнью!
— Я же вам все сказала! С Димой мы разводимся, уже и заявления в суд подали. А за Сергея я замуж выхожу, с ним вы тоже познакомились уже!
— И ты вот так за месяц все решила? А ты хорошенько о детях подумала?! Разойтись легко, а что дальше? Детям нужен отец и никто его не заменит.
— Его заменять никто и не будет. Он как был, так и останется. У него другая женщина! Сколько раз я просила вас не лезть в мои дела! — раздражаясь все больше, уже кричала я на них. На мои крики в кухне появился Сергей и строго спросил:
— Кто это здесь кричит? Здравствуйте, — обратился он к ним. Мама затравленно на него смотрела, сидя на высоком табурете возле стойки, а папа уставился в пол. Я молча плакала. Сергей оценил обстановку, обнял меня и спокойно сказал:
— Я не люблю, когда Ляля плачет.
Мои родители молчали и смотрели на него, папа внимательно, и, по-моему, доброжелательно, а мама испуганно. Тут заглянула Машка и прижалась к Сергею, обняв его ногу и нахмурив лобик, строго сказала:
— Ну, бабушка, вечно ты нервничаешь зря. Мы тут все так хорошо уже живем!
Мои родители изумленно смотрели на нее и пришедшего сонного Стаську, также прильнувшего к Сергею.
— Я гляжу, у вас тут полное взаимопонимание образовалось, — попытался улыбнуться папа, хотя все еще волновался, — Простите нас, вы должны понять — это наша дочь и внуки. Они слишком много для нас значат.
— Я все понимаю, уверяю вас, — сказал Сергей, прижимая к обеим ногам припавших к нему детей, — Прошу вас, поймите, Ляле и так нелегко, — он взглянул на меня с тревогой, — Слезы возле глаз постоянно готовы. Но решение мы уже приняли и серьезно все обдумали. В материальном плане я смогу содержать семью, даже если Ляля не сможет работать, если вас это интересует.
— Вы что же, хорошо зарабатываете? — запальчиво спросила мама.
— Мама! — крикнула я, мне было безумно стыдно за нее, но Сергей обнял меня и, гладя одной рукой Машку по голове, ответил:
— Да, нуждаться мы не будем и даже сможем хорошо отдыхать и дать все нужное детям. Прошу вас, давайте это обсудим потом, спокойно, одни, вы же видите, в каком она состоянии.
— Ляля, — просительно потянулась ко мне мама, — Мы же только о вас заботимся, девочка моя.