Мария Стрельцова

Убить зверька по имени Эго

Мы весело рассмеялись, но Сергей прижимал меня спиной к себе и, наклонившись к моему уху, ласково касаясь его губами, тихо шептал:

— Ты сделала меня несколько невменяемым, сначала эта драка, а теперь… я так хочу тебя прямо сейчас.

— Ты с ума сошел! Где и как это возможно? — шепнула я ему в ответ.

— Давай убежим, там я лесок небольшой присмотрел.

— Ни за что, это будет верхом неприличия, ребята все поймут. Да я со стыда сгорю. Дождись хотя бы ночи.

* * *

К вечеру ребята занялись баней, которая находилась во дворе, а мы с девчонками сидели у открытого круглого очага на большой веранде.

— Слушай, ну ты Серегу скрутила прямо в бараний рог, — ухмыльнулась Зойка.

— Надо же, я его в первый раз таким вижу, а ведь знакомы мы много лет со школы.

Наташа ее поддержала:

— Видать, сильно в тебя влюблен.

— Ты красивая, — продолжала Зойка.

— Да ну, скажешь, — отмахнулась я, — Обычная, да и толстая.

— Ты? Нисколько! Я бы сказала, упитанная.

— А я бы сказала — аппетитная для мужчин, — поддержала ее Наташа.

— И не только для мужчин, — обняла меня как-то слишком интимно сзади за плечи Зойка, — Такая мягонькая, уютная. А какой борщец заварганила сегодня! Так и хочется тебя, как плюшечку, съесть.

— Но-но, мое! — заявил Сергей, приближаясь, — Я даже феминистских притязаний не потерплю.

— Ну вот, собственник явился! — засмеялась Наташа.

— Это моя пышечка! — сказал Сергей, отодвигая Зойку и пристраиваясь сзади меня с объятиями.

— Девочки, готовьтесь париться, баня готова, — обратился он к нам.

— Здорово! Ура! — заорала Зойка и помчалась за бельем. Мы с Наташей тоже пошли. Сергей, правда, не очень хотел меня отпускать, но пришлось. Сауна была великолепная, стоило поблагодарить хозяев, кто бы они ни были. Когда мы уже напарились и стали розовыми, как поросята, девчонки предложили нырнуть в большую кадку на дворе, где была дождевая вода. Мы со смехом все это осуществили, расплескав половину воды. Когда мы уже уступили место ребятам и сидели за чаем, Зойка заявила:

— Да, теперь я Серегу понимаю!

— Ты о чем? — спросила я смущенно.

— Хорош тебе тушеваться. Выглядишь шикарно, особенно без всего. Будь я мужиком, тоже в тебя влюбилась бы. Какая грудь, отпад. А то взяли нелепую моду на этих дохлых моделей, которые только мощами звенят на подиуме и трясут подростковыми холмиками вместо грудей. А наш русский мужик русскую красоту ценит.

— Но все-таки стройность — это так красиво, — печально сказала я, — А я как родила, так словно на дрожжах.

— Ты родила?! — удивились девчонки.

— Да, у меня двое детей — двойняшки.

— Вот это да! А муж?

— Объелся груш.

— Понятно.

— Ну ты даешь! Двое детей, муж, и так охомутать нашего первейшего ловеласа — Серегу! — мы дружно захохотали.

— Да не хомутала я его. Это он меня.

— Ну, слов нет.

— Слушай, а правда, что в тебя стреляли?

— Да.

— И что теперь?

— Не знаю. Но очень страшно. Сережа меня увез от этого ужаса, а там не знаю, что будет.

Девчонки затихли.

— Да, девчонки, соблазнительные у вас попки! — появился завернутый в простыню Глеб.

— А ты что, видел? — возмутились девчонки.

— А то! Здорово вы в кадку прыгали!

— Ах ты, шалопай! — набросились они на него, а я смущенно смеялась. Пока шла веселая потасовка, ко мне сзади наклонился Кирилл и тихо сказал:

— Если б не Сергей, съел бы тебя, как сладкую булочку.

Я испуганно обернулась:

— Кирилл, прошу тебя! Смотри, какой синяк над бровью.

— Да и черт с ним. Это я Серегу не хотел бить, дал ему пар выпустить. Проверял на предмет серьезности намерений. Ведь я его вырубить мог в пять минут, у меня ж разряд по карате. Но, я смотрю, тебе совсем не понравился наш рыцарский турнир.

— Ты прав, мне не понравилось все это, ничего рыцарского я здесь не нахожу, обыкновенный дележ добычи.

Он поперхнулся, но остерегся продолжать разговор на эту тему.

На ночь все устроились, кто где мог. Ребята расстелили спальные мешки прямо на веранде. Девчонки расположились на антресолях, там были спальные места, видно для детей. Мы с Сергеем расположились в хозяйской спальне, по этому поводу вопросов не возникло, это как бы само собой разумелось.

— Боже, как я только вытерпел, не знаю, — сразу же набросился он на меня, но я уже сама ждала его движений, словно пищи, пытаясь это хоть как-то скрыть.

20

Видеть этого рафинированного Стасика со своего курса Неля не хотела. Он ее преследовал, правда, молча. Заговаривал лишь изредка, но, как всегда получив отпор, следовал за ней всюду на отдалении. Ей было теперь абсолютно не до него. Иллюзии ее разбились вдребезги, любимый человек был женат и собирался уезжать жить за границу с семьей, а ей не было места в его жизни. Кроме того, он теперь даже прекратил их встречи, ушел с кафедры, где преподавал, и признался ей, что жена ждет ребенка, а у него проснулись к ней былые чувства.

Стас Красовский пас ее давно, почти год. Они познакомились на дискотеке, ее представил ему один знакомый ди-джей Слон, который в свое время сам клеил ее, но вовремя отчалил, оставшись с ней в дружеских отношениях. Стаса он знал по клубу авторской песни. Стас учился с Нелей на одном курсе, но на разных факультетах. Уже одно то, что он учился в этом же вузе, говорило о статусе не его самого, а его родителей, но можно было смело говорить о состоятельности его семьи. Ей это было абсолютно все равно, хотя она вряд ли смогла бы общаться с простыми ребятами из общаги. По крайней мере, она так думала. Ей никогда не приходилось близко сталкиваться в компаниях с людьми иного окружения, нежели теми, с кем она привыкла общаться в доме своих родителей и их друзей, хотя она знала, что некоторые ее одноклассники были из другого мира.

Неля не была особенно избалованной. Она привыкла напряженно учиться, много читала и работала над языками, ходила в тренажерный зал и бассейн. Но все-таки, как ей казалось, она была оторвана от некой „настоящей“ жизни. Ей надоел этот мир „избранных“, окружавший ее родителей и однокурсников, хотя она боялась сама покинуть его. Родители пугали ее „грязью“ того, другого, мира. Да и по телевизору она многое видела, делала для себя выводы и строила образ этого страшного, „грязного“ мира за дверьми родительского элитного дома с охранниками и консьержем. Ей хватило одного раза проехаться в метро, чтобы понять, что такое желание у нее возникло первый и последний раз.

Сегодня ей не хотелось рано домой, она позвонила отцу и сказала, что зайдет в ресторан пообедать. Когда она уже сделала заказ и смотрела на фонтанчики и бассейн с рыбками рядом со своим столиком, к ней вдруг подсел Стас.

— Что ты тут делаешь? — возмутилась она, — Я не хочу, чтобы ты сидел здесь!

Он смотрел на нее, не отрываясь:

— Неля, прошу тебя, выслушай меня.

Ей было плохо и грустно, и очень жалко себя, но этот Стас так верно за ней таскался и так долго, что она, подумав немного, сжалилась над ним:

— Ладно. Что ты хотел? Правда, если честно, мне сейчас не до тебя совершенно.

— Ты мне нравишься, и хорошо это знаешь. Теперь, когда Сергеев уезжает…

— Это не твое дело, слышишь! — она отвернулась со слезами на глазах.

— Я не хотел тебя обидеть или сделать тебе больно. Просто прошу тебя… дать мне шанс.

— Стас, ты не в моем вкусе, прости.

— Я изменился, ты не заметила?

Она внимательно и даже с интересом на него взглянула. Да, он изменил прическу — теперь у него была короткая стрижка, и стало видно маленькое колечко в ухе. Но в остальном… Неожиданно взгляд ее упал на его бицепсы, выглядывающие из коротких рукавов рубашки.

— Ты стал качком? Похвально.

— Скажи, теперь я не напоминаю тебе сказочного принца, как год назад?

Она оглядела его и признала:

— Да. Я как-то не обращала внимания. Ты очень изменился… в лучшую сторону. Стал мужественнее на вид. Но пойми, Стас, мне совершенно все равно. Это абсолютно не важно, и у нас ничего никогда не получится.

— Почему? Дай мне шанс. У тебя ведь сейчас нет никого.

— Думаю, что и не будет больше, — сказала она грустно и снова отвернулась.

— Неля, я прошу тебя, пожалуйста!

— Но я равнодушна к тебе, абсолютно! Ты красивый парень, очень красивый. На тебя столько девчонок заглядывается. Зачем я тебе?