Александр Яковлев
Драйверы
Бельков — коренастый невысокий мужик в возрасте за шестьдесят — одет был не по годам небрежно, даже легкомысленно: свитер, джинсы, кроссовки… Вероятно, мог себе позволить. Полковник же был в строгом темном костюме и при галстуке.
Генерал открыл бутылку и разлил вино в бокалы. Выпили. Бельков не спешил продолжать разговор, Логинов тоже не форсировал — начальство само скажет все, что нужно. Посидели, помолчали. Геннадий Алексеевич, устроившись в удобном кресле, рисовал на листе бумаги какие-то каракули, ждал продолжения.
— Значит — им нужны рекомендации… Как на елку влезть и не уколоться, — продолжил наконец Бельков. — Особисты уже полгода с этой бодягой разобраться не могут: не успеют одних воров прихватить, как сразу же в другом месте кабель режут и тащат. А господин президент изволят гневаться. Вот поэтому Командир, — так Бельков называл начальника ГРУ генерала-полковника Лодочникова, — приказал в пожарном порядке дополнительно подключить к делу твою команду. В общем, посмотри сам, покрутись там на месте.
„Темнит, — вдруг понял Логинов. — Ох, темнит генерал! Значит, приготовил на десерт что-нибудь остренькое…“
— Я понимаю, что задание это — не совсем по твоему профилю, но у тебя в группе — неплохие технари-связисты и сильный аналитик имеются. Пусть придумают, что там с этим кабелем можно сделать, и на бумаге красивыми фразами для начальства изложат.
— А карманников в автобусах разве уже всех выловили? Милиции наша помощь не нужна? — спросил шефа Логинов. — И почему „быстренько“?
Они с Бельковым давно знали друг друга и несколько лет совместно работали в одной из зарубежных резидентур, поэтому Геннадий Алексеевич мог себе позволить такую манеру разговора. К тому же, в военной разведке никогда не „тянулись“ перед начальством, как в войсках, и не „анализировали“ — то есть не лизали анус, как в ГБ. В системе ГРУ считалось моветоном, если подчиненные не имели своего мнения. Допускалась, как необходимый элемент работы, и легкая критика начальства. В разумных пределах, разумеется.
— Леонид Михайлович, ведь это — совершенно не наша тематика, — сказал Логинов. — А аналитик… Мой аналитик — кандидат психологии и философии, два раза защищался. Он на гражданке, между прочим, давно бы уже и докторскую начертил, да к тому же он еще — и мастер спорта по стрельбе. Великолепный „пистолетчик“ — чемпионом ДальВО был. Штучный человек. А на этом объекте даже моим грубым волкодавам делать нечего.
Под „волкодавами“ Логинов имел в виду не собак-овчарок, натасканных на волка, а оперативников своего подразделения, способных взять живьем боевика-преступника, террориста с физическими данными уровня мастера спорта по боксу или самбо, или восточного единоборца, обладателя какого-нибудь экзотического
— Дерзишь начальству, — констатировал Бельков. — И почему ты мне все время дерзишь?
— Характер. И потом — разве это дерзость? — удивился Логинов и улыбнулся.
— Ладно… Помню и знаю, что у тебя все офицеры штучные. Если страху на ворюг нагонишь — это даже хорошо. Одного-двух твой стрелок-аналитик завалит — другим неповадно будет. А что до докторской — потерпит до отставки. В Академии сейчас все равно не защититься — сам знаешь, как сейчас с „остепенением“ в нашей системе. Вот и пускай пока служит. Майор — дважды кандидат наук… Забавно, но звучит! Умные все такие стали, образованные. И где ты таких находишь?
— Это не я нахожу — я только выбираю из тех, кого „кадры“ мне дают. А вообще-то, людей в России много, есть из кого…
— В общем, Геннадий Алексеевич, ситуация с этим кабелем серьезная, надо что-то радикальное придумать, — генерал-майор внезапно, словно натолкнувшись на невидимую преграду, замолчал. Покрутил в пальцах остро отточенный чешский карандаш „Кохинор“.
Логинов, неплохо зная своего шефа, уже догадался, что дело не в кабеле, но внешне, разумеется, этого не показал. Бельков отложил карандаш в сторону и продолжил:
— Понимаешь, Геннадий Алексеевич, кабель и вся возня вокруг него — в общем-то, ширма, прикрытие, не главная цель…
Логинов мимолетно улыбнулся и едва заметно пожал плечами.
— Неужели знаешь?
— Откуда, Леонид Михайлович? Я же только что с самолета.
— Ты — хитрый… Кабель этот — ерунда, — сказал Бельков. — С кабелем и без тебя разберутся. Есть работа более чем серьезная.
„Ага, — подумал Логинов. — Всегда так, по принципу: „Хозяюшка, нет ли водички попить? А то так жрать охота, что и переночевать негде“. Но зная, что генерал прямо ездить не любит, ждал продолжения.
Бельков искоса глянул на Логинова и действительно продолжил:
— Через две недели тебе с частью группы и с необходимым оборудованием надлежит из Петербурга перебазироваться в командировку, на „точку“. Это — как раз на трассе кабеля, в Карелии, в районе поселка Лоухи. Там прежде часть стояла — танковая бригада. Какие-то строения остались, немного техники в капонирах: танки, тягачи, самоходки, — и усиленный взвод охраны. Устроишься со своими орлами. Охрана наша, армейская.
— Наши, спецназ? — уточнил Логинов.
— Ну, вот еще… Обычная мотопехота. Там неподалеку полчок стоит кадрированный, но взвод охраны — нормальный, полного состава. Вот там свою главную базу и организуешь. Техническое обеспечение любое, связь — тоже. Вместо себя в „Стелле“ оставишь своего зама, а самому придется — туда, на точку. Власенкова я напрямую на твою команду замкну. Здесь, в нашем оперативно-техническом центре, специальную группу под тебя организуем. Постоянный перехват, дешифрацию и анализ материалов по проблеме обеспечим. Даже вертолет тебе дадим на время операции. Из Кеми возьмешь, я распоряжусь.
Логинов знал, что в северной Карелии, неподалеку от поселка Кемь, базировалась мобильная авиагруппа спецназа ГРУ — несколько боевых и транспортных вертолетов, самолеты.
— Интересно, но пока непонятно, — сказал Логинов.
— Получишь все, что надо, но… — Бельков, словно раздумывая, замолчал. — Я еще не решил. Я еще думаю — подключать тебя или нет?
— А в чем дело? Неужели — во мне? — искренне удивился полковник.
— Да при чем тут ты! Не в тебе дело. Вернее — как раз в тебе… Ладно, слушай. Что ты знаешь о проблеме оружейного плутония?
— А разве есть такая проблема?
— Не говори глупостей и отвечай на вопрос.
— Ну… пока — ничего, но думаю, что вы меня введете в курс дела. А еще думаю, что с этого и надо было начинать. А то — танки, кабели…
— Опять дерзишь, — грустно покачал головой Бельков. — Имей в виду, кабель — тоже забота твоя. Обязательно. Но не главная… — генерал-майор посмотрел в окно. Снова помолчал. Паузы он умел держать как хороший актер. Впрочем, по роду своей деятельности он был не просто хорошим актером, он был выдающимся актером. Плохие и даже средние актеры в разведке, как правило, не работают. Специфика такая.
По поводу назначения Геннадия Алексеевича Логинова на операцию „Факел“, являющуюся частью глобальной операции „Имедженси“, у Белькова имелись свои соображения, точнее — сомнения. Генерал очень хорошо знал Логинова, ценил как специалиста оперативной работы и вообще полковник был ему симпатичен чисто по-человечески. Также он прекрасно знал, что во всей России мало, а скорее и совсем нет таких, действительно элитных спецгрупп, как подразделение „Е“ полковника Логинова, но…
Но был один отрицательный фактор. Полковник до того, как создал и возглавил спецгруппу „Е“, длительное время работал в нелегальной зарубежной резидентуре против тех, с кем сейчас, в ходе этой операции, ему предстояло тесно сотрудничать. Это могло вызвать определенные осложнения. Никому не нужные и, что самое неприятное — способные негативно повлиять на реализацию операции. И не было никакой возможности устроить элементарную проверку западным коллегам, задействованным в „Имедженси“, на предмет возможности прежних пересечений с „Майклом“ — такой рабочий псевдоним был присвоен Логинову в ГРУ.
Кроме сбора разведданных разные операции проводились стратегической военной разведкой Советской армии на территориях недавних бывших противников, и не все они укладывались в рамки закона. Вернее — все были незаконными. И с позиций законов тех стран, на территории которых проводились, и по общечеловеческим меркам они были, чего уж греха таить, жестковаты. И Майкл-Логинов имел к некоторым из них самое непосредственное отношение.
Могли, могли быть нежелательные пересечения, ведь, в принципе, мир спецслужб не очень-то и большой, все, образно говоря, в одном котле варятся. Шанс пересечения хоть и незначительный, но был. Правда, „наверху“, в руководстве, уже как бы решили поставить Логинова на „Факел“, но там ведь не несут персональной ответственности за работу и не могут вникать во все тонкости, верно? Так что последнее слово оставалось за главным координатором — Бельковым.
Исключить риск, убрать с группы Логинова? Нет, это не выход — спецгруппа без Логинова многое потеряет. Он ее создал, скрупулезно из многих сотен офицеров отбирал каждого человека, натаскивал, воспитывал… „Придется оставить Гену“, — решил наконец Бельков.