Михаил Белоусов
Сатисфактор
— Силен, — говорит, а сам смеется, — И откуда ты такой прыткий?
Так я и познакомился с Учителем Хоем, славным мастером клинка из Вивада.
Тальта, как выяснилось, тоже в беспамятстве нашли. Только ему повезло меньше, чем мне. Его обнаружили возле церкви, отходили и приняли к себе в общину городские бездомные.
Глава 6.
Невыносимый Сосс, рыжая Павда и зеленый синяк
— Я знаю в округе все вдоль и поперек, но о твоей стране, незнакомец, слышу впервые, — Вир почесал лохмы на затылке.
— Может, кто из твоих учениц чего скажет? — из вежливости я сделал вид, что тащу спасительную соломинку для принца мифического государства. Старик позвонил в колокольчик, и в дверях бесшумно возник долговязый парень с глазами доброго пройдохи.
— Где Павда?
Парень возвел очи горе.
— Упражняется, — он повел плечом, указывая примерное направление, где в данный момент может находиться эта самая Павда.
Старик внимательно и, в то же время, насмешливо посмотрел на слугу, тот опустил глаза и принялся шаркать ногой.
— Ну, повторяет дневной урок, — парень был явно смущен, хотя старался держаться по возможности независимо, — Да не волнуйтесь, Хозяин, к утру утомится, сама собой опустится потихоньку…
— Нет, Сосс, ты просто невыносим, — Вир вытянул вперед руку с крепко стиснутым кулаком, прикрыл глаза и медленно, по одному, разжал пальцы. Как только его мизинец оказался распрямленным, за стеной раздался уже знакомый визг и грохот падения. Слуга зажмурил глаза и вжал голову в плечи. Старик усмехнулся.
— Ну-ка, веди ее сюда. И имей в виду, что упала она по твоей вине, поэтому один только синяк — и ты отлучен от работы на неделю.
Сосс понуро вышел из зала.
— Прекрасный мальчик, — старик подождал, пока за спиной молодого человека закроется дверь, — Очень способный, я в его годы многого не умел из того, чем он уже сейчас владеет.
Странно, но до сих пор я этого молодца в доме Вира я не встречал. Впрочем, тут и не такие чудеса бывали и не такие существа прятались…
— Любовь-с? — проявил я проницательность.
— Ага, сохнет парень и донимает девушку всякими шуточками, вишь, заставил висеть до утра под потолком.
— Не убилась? — Тальт подал голос.
— Нет, — старик улыбнулся, — Но синяки я ей обеспечу. Будет ему наука…
Потирая локоть с неестественно огромным и каким-то даже зеленоватым кровоподтеком (инкантатор явно перестарался с этой бутафорией), девушка покачала головой.
— Что Вы, Мастер, и слыхом не слыхивала.
Сосс подпирал притолоку и пожирал глазами предмет своей страсти. При этом он временами поглядывал на Вира, стараясь понять, сердится на него учитель или нет? Наконец старик жестом выпроводил молодых людей и надолго задумался. Я сидел, спокойно попивая вино. В конце концов, если дело Тальта не будет иметь никакого продолжения, то у меня, как говорится, ни блох, ни вошей не прибавится. А вот мой новый знакомый вперился Виру в глаза и с нетерпением ждал, что тот скажет.
Вообще, пока принц-лишенец в деталях поведывал нам о своих мытарствах, становилось все яснее и яснее, что он говорит сущую правду. От простого попрошайки, сбрендившего и возомнившего себя благородным, ожидать столь подробного изложения событий, да еще два раза подряд, не приходилось. Правда, Магистр пытался временами запутать Тальта, задавая каверзные вопросы, да только ничего не вышло. Беда в том, что приведенные бродягой имена и названия были нам со стариком совершенно незнакомы. То же самое заявила и Павда, единственная не местная из институток. Она прибыла на обучение из такого далека, что сам Вир в свое время долго выяснял, где это может находиться.
— Ладно, если никто ничего припомнить не может, нужно посмотреть в фолиантной. Кто знает, вдруг из книг что почерпнем, — с этими словами старик жестом предложил нам с Тальтом проследовать в библиотеку, а он сам, мол, догонит нас по дороге. Согласно ведьмацким традициям, дом у Магистра снаружи был скромен и невелик, а изнутри — до того обширен, что побывать во всех его закоулках — жизни не хватит. Как такое может быть — вообразить совершенно невозможно. Сказывали, кое-кто из монахов пробовал изучать столь удивительный феномен, но ничем хорошим это не кончалось — помирали эти монахи от самых дурацких причин. Скажем, вином поперхнувшись, или после укуса простой осы опухали так, что едва в гроб удавалось втиснуть. Короче, бросили, в конце концов, такое изучать, себе дороже. Впрочем, где хозяин хранил книги, а библиотека у него была внушительная, я знал.
Открывать дверь фолиантной залы в своей обычной манере я уже поостерегся. Упаси Господь, там кто упражняется. Чего доброго, с перепугу или кости себе переломает или, хуже того, книги подпалит. Поэтому я намеренно громко потопал перед входом, отворил дверь осторожно, но уверенно, по-хозяйски, и мы с принцем-изгоем проникли в книгохранилище.
Глава 7.
Коленки, шуточки и долгожданная удача
— Тебе не кажется, что это прокол? — я ткнул пальцем в экран огромного монитора, — И серьезный прокол, между прочим!
— Ну, уж и серьезный! — Йоко презрительно фыркнула, — Мы же все тщательно подчистили. Двойная реинкарнация, знаешь ли, это не шуточки…
— Шуточки? Посмотри, даже этот старый пеликан что-то почуял и насторожился!
Йоко сидела, положив ноги на стол, нимало не заботясь о том, что я из-за этого был вынужден метаться по ее кабинету как тигр в клетке. Сесть в единственное кресло, стоявшее как раз напротив, было решительно невозможно. Вот тебе и хваленое японское целомудрие! Знает прекрасно, что я к ней неровно дышу, но рискует развалиться в позе голливудского шерифа, выставив напоказ очаровательные коленки и все, что выше.
— Кстати, а кто изготовил этого гнома с клювом? За такие фантазии надо лишать премиальных!
— Не кипятись, Андрюша, — мисс Маэда, наконец, прекратила пытку демонстрацией белья, вскочила из-за стола и подошла ко мне, — Его никто не делал. Он настоящий.
— Что?! — у меня отвисла челюсть.
Опомнившись, я подбежал к стеклянной стене и, сплющив нос, осмотрел сверху рецептариум. Два объекта — как корова языком слизнула. Их клинитроны были отключены. Не мигали огоньки, провода датчиков сиротливо свисали. Остальные объекты были, как обычно, на своих местах.
— Значит, все же получилось? — я задышал, — Почему я об этом ничего не знаю? Трудно было позвонить? Как удалось? Когда будем выводить?
Вопросы сыпались из меня как пшеница из худого мешка. С ума сойти! Пока я околачивался в отпуске и удил бестолковую печорскую форель, команде, наконец, удалось то, для чего Проект, собственно, и был создан.
— Отвечаю по порядку, — Йоко до конца насладилась произведенным впечатлением и вновь превратилась в холоднющего психолога, по совместительству являющегося руководителем проекта «Плиний». Она принялась разгибать пальцы, начиная с большого.
— Во-первых, да, удалось. Во-вторых, потому что хотели сделать тебе приятный сюрприз (кому сегодня стукнуло тридцать три?).
— Нет. И все же, чистой воды авантюра, — я потер ладонью подбородок, — Посмотри, соцконфликт уже налицо, а у меня нет даже его примитивной модели. Подарок на день рождения — это конечно, приятно, но…
— Но… — Йоко как-то странно улыбалась, — Давай-давай, договаривай, что „но“?
— Поспешность такая мне не нравится.
— Да, этого есть немного. Только, понимаешь, ареал возник совсем неожиданно и при этом оказался абсолютно стабильным. И, между прочим, с чрезвычайно низкой толерантностью. Вообрази себе: две полноценные пересадки подряд, и ни одного сколько-нибудь заметного прогиба.
— Заманчиво, конечно, — меня все равно продолжало что-то терзать, — Давай-ка, сваливай мне все на компьютер. Пойду, помаюсь…
Я чмокнул ямочку на подставленной щеке руководителя Проекта и еще раз бросил взгляд на монитор.
— Мать честная! А это еще что за… — ни одного, во всяком случае, приличного, слова, чтобы описать то, что я увидел на экране, в голову не приходило, — Нет, я Кирилловым обормотам все-таки уши поотрежу!
Увидев, что я вознамерился стартовать в Отдел Пересадки для осуществления Страшного Суда, Йоко схватила меня сзади за рукав.
— Андрей, ты что, не до конца понял? Ареал настоящий…
Глава 8.
Кладбищенское отродье, подпольная магия и шпилька в зад
Разумеется, в библиотеке нас ждал очередной сюрприз. Я оторопело замер в дверном проеме, Тальт налетел на меня сзади, тихо охнул и томно задышал. Зрелище было прелюбопытным. На подголовнике высокого массивного кресла, чуть спиною к нам, на корточках восседал некий тип. Такого чаще всего можно встретить в виде скульптуры скорбящего ангела над могилами состоятельных граждан. Однако этот, в отличие от своих мраморных собратьев, был, сволочь, абсолютно живым. Более того, он обладал почти античным телосложением, а его спина украшалась двумя мощными пернатыми крыльями ослепительно белого цвета.
Этот, с позволения сказать, ангел без видимых усилий удерживал равновесие на спинке кресла и здорово смахивал на птицу, сидящую на жердочке. Есть такие, знаете, заморские, пестрые. Они еще ругаются непотребно человеческим голосом. Общее впечатление портили маленькие рожки на лбу, а также грязные ноги, расположившиеся там, куда обычно люди откидывают затылок. Мне показалось, что он был еще и глуховат. Посудите сами, открылась дверь, мы с принцем успели приложиться друг о друга с деревянным стуком, а этот субчик и ухом не повел. Так и продолжал сидеть в дурацкой позе, время от времени муслил пальцы и перелистывал страницы лежавшего на столе фолианта. Надобность далеко тянуться ничуть не нарушала его устойчивости на узком насесте. Было существо наго и полностью убеждено в собственном одиночестве. Ибо в промежутках между переворачиванием листов кладбищенский завсегдатай сыто рыгал и задумчиво почесывал собственные достоинства. Весьма, кстати, внушительные.