- Нет, это не табакерка, - вынес я свой приговор и передал предмет Зойлю.

- Действительно, что это? - любопытству хозмийца уже не было предела.

- Это измеритель времени. Хронологическая линейка, выражаясь научно...

- Измеритель чего?

- Времени, - улыбнулся хозяин, - Сейчас поясню. Ну, к примеру, как Вы готовите шеменевый декокт, а?

- Ну, это просто, - немного приосанившись, ответил Оун, - собираю лепестки во вторую фазу луны, лучше после полуночи, когда еще нет росы. Потом просушиваю на ткани, изготовленной слепой ткачихой. В следующую полночь - в котел, а как закипит - заклинание Гримуса, потом немедленно снять и настаивать до восхода солнца. А потом - ни в коем случае его не пить ....

- Все верно, я делаю так же, - ответил Зойль, - Только заклинание Гримуса можно совершенно спокойно заменить на речитатив Перта. Мне его переписал один знахарь из Бали.

- Ну, не знаю, можно ли заменять одно заклинание другим?

- Я провел опыты, можно! Тут ко мне почти в одно и то же время заявились три молодки с интимными просьбами по поводу мужей....

- И Вы дали им по-разному сваренный шемень? Представляю себе результат!

- Ну, - хозяин согласно кивнул головой, - У всех трех благоверные окочурились через одно и то же время после приема декокта.

- Боже мой, неужели Вы за такие дела беретесь?

- А, - Зойль небрежно отмахнулся, - Не говорите глупостей! Вы бы видели этих молодок! Синяк на синяке, спины плеткой исполосованы, а одной вообще прежде пришлось на руку лубки накладывать. Муж каминными щипцами прошелся.

- И все ж, Всевышний им судья. Боюсь, не много ли Вы на себя ответственности взяли. Может и у молодок-то рыльце в пушку?

- Да что Вы, друг мой, - Зойль успокаивающе положил ладонь на руку хозмийца, - Я их с самого рождения знаю, даром что собственноручно роды принимал. Золото, а не женщины! Да вот, наградил рок скотами в виде мужей.... Не я, так молодух бы скоро хоронить пришлось. Так вот, я случайно обратил внимание, что пока выговариваешь Гримуса или Перта, тоненький усик в обоих случаях делает ровно три оборота ...

Краем глаза я заметил в темноте на площади неясное движение и подскочил к окну.

Глава 25. Куриные мозги.

Однако, это был всего-навсего отмытый Лой. Вот хлопнула дверь и босые ноги прошлепали по лестнице. Еще мгновение, и показалась его встревоженная физиономия.

- Беда, хозяин, - мальчик прерывисто дышал, - В городе полно этих, из Братии. По ихнюю душу.

Лой указал на нас с хозмийцем.

- Значит, я тут по дороге забежал в кабак. Послушать, что в городе творится. Так вот, ищут четверых, среди которых красивая девка. Сегодня ночью постоялые дворы шерстить будут, а завтра с утра - по домам пойдут, на личности не взирая. Говорят, сам Иерарх такое повелел. А кто, говорят, кобениться станет, того пороть или же на костер. И еще! Ворота городские заперли, в порту с черепах команды разогнали, на причалах монахи сидят. Никого не только в море, к воде не подпускают. Я, вон, и то еле помылся...

Все это было выдохнуто единым духом.

Выходит дело, в нашем распоряжении всего ночь. За это время надо не только обмозговать, но и реализовать план навострения лыж. Одно ясно, в городе нам несдобровать, и сбежать в степь не удастся, и хозяина подставим. Хоть и на хорах, но сквозь ворота при таком раскладе не прорвешься. Одна надежда на невероятное везение в попытке унести ноги морем. Только вплавь тоже далеко не...

Первым опомнился и принял решение Зойль. Он, видимо, почувствовал, что авторитет на этот раз - слабая защита.

- Друг мой, не вижу иного пути, как отбить мою черепаху. Она самая быстроходная на побережье.

- Но нам нечем за нее заплатить, - хозмиец оставался самим собой до конца. Про зашитые в куртку монеты я решил пока не заикаться. Такой козырь надо оставлять напоследок.

- Не считайте меня излишне бескорыстным, - хозяин тонко улыбнулся, - Хоры в море только обуза, а я их пристрою, и с большой выгодой. Таким образом мы сразу лишим вас и балласта и угрызений совести по поводу неоплаченного долга.

- Да уж, - подумал я, - Магистр почти ничего не теряет.

Не вечно ж нам валандаться на его черепахе, в конце концов, мы ее покинем. Он-то найдет потом способ вернуть плавсредство. А хоры же к тому времени будут тю-тю. Впрочем, в нашем положении выбирать было не из чего.

- Лой, ты знаешь Сивого Саади, капитана моей черепахи? - Зойль уже начал действовать.

- Кто же его не знает! Пьет сейчас в "Сырой Мухе".

- Мигом его сюда, пока на ногах стоит!

Мальчик исчез, чтобы через некоторое время вернуться в сопровождении седого бородатого моряка. Был он коренаст, кривоног и краснорож настолько, что походил больше на старика Поэля, приносящего к Зимнему Новолунию детям подарки в мешке. Под кустистыми бровями посверкивали глаза мудрого пройдохи. Войдя, он степенно поклонился магистру.

- Чего желаете, хозяин? - тон, которым был задан вопрос недвусмысленно говорил о том, что капитан считает себя равным Зойлю. Мол, последний просто выступает в настоящий момент как хорошо платящий клиент. Мне этот морской бродяга почему-то сразу понравился, несмотря на стойкое скептическое отношение к окружающим, естественное в нашем положении.

- Необходимо переправить моих друзей, скажем, на хозмийское побережье или еще куда, только подальше.

- Не делайте мне смешно, магистр! В нашем с Вами корыте сидит пятеро негодяев в рясе, никого не пускают и делают вид, что они важные птицы. Между прочим, черепаха голодная и уже немного сдула мешки. Однако этим дурням ничего объяснить невозможно, они думают, что малышка питается воздухом, как их святые!

- Вот и выкиньте их с моей черепахи. Надо же покормить бедное животное в открытом море, - развеселился магистр. - А друзья Вам в этом поспособствуют, особенно вот этот.

Зойль указал на меня.

- Его зовут Кроль. Воздушную стихию он уже освоил, а сейчас мечтает сделать то же самое с морской. С Вашей неоценимой помощью, конечно...

Магистр понял, что капитана не надо уговаривать на опасное дело вставления фитиля в задницу Святой Братии. Тот, сразу видно, приободрился и сунул мне свою корявую ладонь для приветствия. Здороваться его учил, не иначе, гигантский краб с Островов Благодарения. Я с трудом удержавшись от писка при знакомстве с железными пальцами.

- Только, хозяин, насчет того, чтобы выкинуть этих, - моряк явно мечтал пощекотать своим широким острым ножом кого-нибудь под рясой, - Это не я, это Вы сами предложили.

Сборы были стремительными, собственно, наши переметные сумки и оружие и не распаковывались. Лой слетал в конюшню будить охотника, а Аро поковылял за Эей. Как только Гвивир с внучкой объявились в комнате, так, не говоря ни слова, сразу подключились к сборам.

Дело предстояло нелегкое, поэтому все были сосредоточены. Как только стало ясно, что ничто нас больше не задерживает, началась краткая процедура прощания. До этого я заставил друзей и Саади попрыгать, чтобы убедиться, что ничто не звякает, и шанс пробраться в порт тем самым, хоть не намного, но повышается. На прощанье магистры крепко обнялись, я пожал руку малышу Аро, а Эя поцеловала Лоя.

- Вот, возьми, - она протянула мальчику один из трофейных соледских ножей, - Поможешь Аро крыс изводить.

Лой отпрянул и спрятал руки за спину.

- Вот, баба-дура, куриные твои мозги! - воскликнул он, - Хозяин, расплатись-ка со мной за сегодняшний день!

Зойль был настолько удивлен неуместным требованием, что, ни слова не говоря, отсчитал слуге ровно пятнадцать новеньких эссе. Мы наблюдали эту сцену, тоже, ничего не понимая. Облегченно вздохнув, мальчик протянул Эе одну монетку.

- Вот теперь давай нож, - сказал он, - Это надо ж придумать, перед таким делом нож дарить! Да нет хуже приметы. Ну, прощайте, и да хранят вас всех пресвятые угодники.

С этими словами Лой подхватил на руки Аро и исчез за дверью, чтобы не показать слез.

Город уже спал, трусливо закрыв ставни и двери. На улицах не было ни души, за исключением двух тощих котов, упоенно бившихся за право обладания дохлым петухом. Но даже они не сильно нарушали ночную тишь, поскольку рты были заняты, и вместо громкого мява до нас доносилось только негромкое злобное урчание и шорох перьев по брусчатке.

Продолжение здесь...