Инна Сударева
Судья королевского дома
Над ней склонился Филипп. Он брызгал Коре в лицо холодной водой, больно пощупал шишку. Девушка замычала от этого.
— Тихо, до свадьбы заживет, — заметил Филипп и расхохотался. — Ха-ха, если она вообще будет!
Кора, изловчившись, лягнула его своим изящным сапогом. Злость в ней кипела — что было, то было.
— Нет, Брайн, слабовато ты ее ударил. Надо добавить, — и Филипп уже от всей своей души отвесил девушке пару звонких, хлестких пощечин — Кора хрипло зарычала.
— Догадайся, зачем ты мне? — наклонившись к ней, зловеще прошипел Кругляш. — Думаешь, посчитаться с тобой хочу? Да, конечно, не без этого. Но мне важней не с тобой свести счеты, — тут он обернулся к Брайну, который сидел за столом. — Что, дружище, возьмем Судью Фреда за яйца?
Брайн ответил хохотом.
— Он ведь на дух не переносит дел с заложниками, — заметил Филипп.
Девушка вдруг вспомнила слова Фредерика о том, что, узнав, что Кора значит для него, Филипп не преминет этим воспользоваться и ничто его не остановит. Вот оно, случилось именно то, чего Западный Судья всегда боялся…
23.
Фредерик стоял у высокого стрельчатого окна, скрестив руки за спиной, и всматривался в белые от снега крыши домов, что теснились у подножия Королевского холма, на котором располагался теперь уже его дворец. Столица еще спала, а он уже выспался, принял ванну, облачился в мягкую чистую одежду и плотно позавтракал. Теперь ощущал, как разливалось по всем жилам тепло, обещая новые силы и энергию. Все это было нужно для сегодняшнего выезда. Лишь на душе не было покоя. Перед глазами вставали то зеленые глаза Коры, полные слез, то кровь на изрытом копытами снегу, то золотистые головки-луковки задохнувшихся близнецов… Он гнал эти видения, что преследовали его еще во сне. Но они возвращались, и не помог даже успокоительный травяной настой мастера Линара, который Фредерик утром выпил без обычных своих капризов, чем удивил доктора и Манфа.
— Ваши доспехи, государь! — торжественно объявил камердинер, выкатывая на середину залы специальные деревянные стойки с развешенными на них латами.
— Они обязательны? — тускло спросил Фредерик.
— Вы должны предстать перед войсками во всем своем великолепии, государь! — с тем же пафосом произнес Манф. — Вы глава рыцарства, образец доблести и силы…
— Знаю, знаю, — поспешил остановить поток его высокопарных речей молодой человек, — благородства и величия Королевского Дома… Слышал все это и не раз — Судья Гитбор все это мне сообщил.
Со вздохом он подошел к доспехам, осмотрел их. Латы были великолепны — из белого сплава крепчайшей стали и серебра, закаленные в зеленом огне. Фредерик взвесил на руке один из наплечников. Он оказался удивительно легким. Спросил:
— Хоть прочные? Или только красивые?
— Государь, скажу вам лишь одно: доспехи из того же сплава, что и ваш меч.
Это было исчерпывающей информацией.
— Что ж, облачайте меня, — вздохнув, разрешил Фредерик.
Манф хлопнул в ладоши. В залу вошли двое юношей-оруженосцев. Они ловко одели Короля в одежду из тонкой белой кожи, прочные сапоги со шпорами, затем — в длинную, до колен, кольчугу из мельчайших звеньев, (похожая однажды уже спасла Фредерику жизнь), и специальными пряжками начали крепить латы. Гибкий панцирь в виде драконьих крыльев, наплечники, налокотники, боевые браслеты с насечками-драконами, наколенники, поножи. Голову прикрыли кольчужной сеткой, потом торжественно опустили на нее сверкающий открытый шлем в виде драконьей головы.
Фредерик опробовал, как сгибаются руки, ноги, покрутил шеей. Манф тем временем подтащил с помощью оруженосцев огромное зеркало в дубовой раме и, глядя на Фредерика, даже слезу утер.
— Государь, вы так величественны, — сказал он. — Позвольте преклонить перед вами колено и присягнуть вам в вечной преданности.
Фредерик молчал — вид белого блистающего рыцаря в зеркале, каким он теперь явился, надо сказать, его самого впечатлил. „Интересно, что бы Кора сказала, увидав меня таким?“ — подумал он и вздохнул. Вздох теперь вырывался сам собой всегда, когда он вспоминал о девушке. „Испугалась бы“, — сам ответил на вопрос, обернулся к уже стоявшим на коленях Манфу и оруженосцам.
— Поднимитесь. Это лишнее.
Манф протянул ему меч. Оруженосец поспешил закрепить на спине Фредерика привычные ему ножны.
— Я готов, а как мое воинство? — бодрым голосом спросил Король.
Воинство ожидало его на площади перед дворцом. Здесь были Королевские гвардейцы, отряды лучников, пехотинцев, рыцарей. Всего около пятисот человек, не считая собравшихся зевак. В четыре раза больше воинов располагалось за Белым Городом на пустом зимнем поле. Это прибыли из каждого округа предводители-лорды с ополчением. Они стали лагерем под стенами столицы, ожидая выезда Фредерика.
Молодому Королю подвел могучего белого жеребца в блистающем снаряжении сэр Элиас Крунос. Поддержал стремя. Оруженосец подал Фредерику его личный штандарт — черное знамя с белым ощерившимся драконом.
Заиграли боевые трубы, и Король выехал к воинству. Его приветствовали громкими криками и звоном оружия. Осадив горячего коня перед строем, Фредерик поднял руку, призывая к тишине.
— Воины! Вы видите мое знамя! Дракон всегда был символом справедливости и мудрости. Под этим знаменем мы едем не воевать, не убивать… Против нас собрались наши братья — не враги. Мы не можем лишать их жизни только за то, что алчные, жаждущие власти люди одурманили их головы призрачными идеями. Мы должны вернуть мир на нашу землю, прекратить распри и вражду, которые могут разорвать на куски родину и сделать врагами добрых соседей.
Его слушали очень внимательно, и когда он остановился, чтобы перевести дух (приходилось ведь почти кричать), то тишины никто не нарушил.
— Еще раз скажу. Мы едем не на войну — на встречу со своими земляками, которые, по несчастливой случайности, видят в нас врагов. Наша задача — переубедить их в этом. Наше оружие при нас лишь затем, чтобы показать северянам, что мы можем, но не желаем поднимать его против них… Теперь — вперед, и да поможет нам отец небесный!
Фредерик не любил высокопарных слов. Но, став Королем, необходимо было уметь произносить речи. „Ораторское искусство часто помогает в управлении государством“, — это он вычитал в письмах своего отца Королю Донату. Вся переписка, перевезенная из Теплого снега, теперь хранилась в кабинете Фредерика в королевском Дворце рядом с найденным завещанием Доната…
Королевская конница двинулась за Фредериком по главной улице Белого Города, что вела от площади к Северным Воротам. Элиас, Марк и капитан Барт, также в полном рыцарском снаряжении, пристроились за Королем. Фредерик передал юному гвардейцу свой штандарт, и Элиас еще больше расправил свои могучие плечи — это было большой честью — нести знамя государя.
— Что происходило, пока я отсыпался? — вполголоса задал ему вопрос Фредерик.
— А? Да, — не сразу сообразил Элиас. — Прибыли войска из всех округов, чтобы поддержать настоящего Короля и тем самым присягнуть на верность.
— Это я знаю, — отмахнулся Фредерик, а толпа зевак вокруг восторженно возопила: люди подумали, что он их приветствует. —
— Ничего, — покачал головой Элиас.
Фредерик вздохнул в который раз.
— Как Агата? — тут он чуть улыбнулся, вспомнив, как смешно она хмурит белесые бровки.
— Она хотела тебя видеть. Но ведь тебе не до этого…
— Что мой кузен Аллар?
— Высказывал пожелание присоединится к войску.
— Он?! Когда он в последний раз верхом ездил — вот вопрос, — усмехнулся Фредерик. — С ним разберемся после Тимбера… Марк!
Тот подъехал к нему, а Элиас наоборот чуть отстал, чтоб не мешать разговору.
— Что слышно из войска Тимбера?
— Войско на днях раскололось. Часть воинов отправилась обратно на Север, где, по их словам, они намерены ожидать вашего справедливого решения насчет их судьбы. Они признали вас законным Королем. И это все благодаря вашему замыслу внедрить в ряды бунтовщиков своих людей.
— Сколько человек теперь у Тимбера?
— Чуть меньше тысячи — восемь с половиной сотен.
— Ого, так почти половина образумилась, — Фредерику эта весть понравилась. — Итак, нас будет две с половиной тысячи против восьми сотен с небольшим? По крайней мере, у нас численное превосходство, — и он усмехнулся.
— Государь, я уверен: стоит вам обратиться к оставшимся бунтовщикам с речью — и они сложат оружие, сдавшись вам на милость, — заметил Марк. — Ведь среди них все еще находятся ваши адепты. В нужный момент они сыграют свою роль.
— Я не удивлюсь, если их там будет около половины, — вновь усмехнулся Король-Судья. — Кто из лордов возглавляет ополчения?
— Восточного округа — лорд Климент, младший сын покойного Судьи Освальда, западников собрал под свое знамя верный вам лорд Манфред Лэн, южного — лорд Тайтор Герш, правая рука Южного Судьи. Их люди — отборные бойцы.