Инна Сударева

Король-странник

— Рад видеть таких бравых воинов, — поднял руку, говоря приветствие.

— Слава Королю! — стройно отозвались мальчики.

Фредерик видел, как сияли их глаза — государь остановился именно для того, чтобы поздороваться с ними. „Они будут верными рыцарями, — думал он, — особенно, если я сам возьмусь их обучать и воспитывать… Скорей бы сын подрос…“ Ему хотелось, чтобы Гарет был в их рядах и так же четко салютовал ему пусть и детским мечом. Но Гарет сейчас сидел на коленях у Марты в повозке и сосал палец, широко раскрытыми глазами глядя на нарядных придворных, что приветственно махали жезлами, украшенными лентами и цветами.

— Про Северный корпус — это вы славно придумали, — заметил сэр Гитбор. — Я частенько бывал на занятиях. У мальчишек большой потенциал. Если преподать им пару уроков из судейского искусства, каждый из них будет стоить целого полка…

— Думаете, стоит открывать им тайны мастерства Судей? — пожал плечами Фредерик. — Боюсь, с появлением новинки, что я привез из Северного графства, отпадет необходимость блестяще владеть мечом и всем тем оружием, которое нам известно.

— Интригуете, — подмигнул Гитбор.

— Недолго эта новинка будет оставаться тайной, — улыбнулся Фредерик.

— Все-таки считаю, хорошее фехтование будет востребовано всегда, — тряхнул головой Южный Судья. — Что бы вы там ни прятали в кармане.

Фредерик улыбнулся еще шире: не ассоциировалось у него понятие „хорошее фехтование“ с не в меру упитанным и ленивым лордом Гитбором…

Через какое-то время Фредерик отдыхал в своих покоях, сидя в кресле у распахнутого окна. Рядом, в таком же кресле полная румяная кормилица насыщала Гарета молоком. Чуть поодаль Марта устраивала для малыша колыбель — ему полагалось спать.

Воздух был душным, а небо хмурилось — собиралась гроза.

Манф принес несколько стаканов с холодной лимонной водой. Вместе с ним и питьем в комнату „просочился“ и сэр Гитбор. Фредерик отметил, что старик вообще в последнее время вел себя по-свойски.

— Прошу прощения, — кивнул Южный Судья дамам и вставшему из кресла Фредерику. — Церемониймейстеры спрашивают, начинать ли подготовку к празднествам? Народ уже празднует. Надо бы все оформить официально. С приемом во дворце, игрищами и всякой такой всячиной…

Фредерик прошел вместе с Южным Судьей в кабинет.

— Как я вижу, подготовка уже началась, — Король встал у окна, указал на садовников, что сновали в парке и оранжереях, наводя порядок, украшая беседки и составляя пышные букеты, которыми предполагалось расцветить пиршественные столы.

— Да.

— Ну так и я не против гуляний. Пусть готовят все, как положено. Церемониймейстеры свое дело всегда знали.

— Кого желаете видеть на празднике? Кого не желаете?

— Пусть будут мои кузены Судьи с невестами, Аллар с супругой, — начал было Фредерик, потом остановился. — Хм, проще перечислить, кто мне не нужен… Таковых нет. Пусть во дворец явятся все те дворяне, которые посчитают нужным. Я всем рад. Буду рад видеть знакомые лица, буду рад видеть и новые, незнакомые…

Гитбор одобрительно наклонил голову. Фредерик коротко вздохнул:

— Вы мне лучше расскажите, любезный сэр, пока коротко, что нового в стране? Все ли спокойно?

— Спокойно-то оно спокойно, — потер макушку Гитбор с видом озабоченным. — Да вот с юга новости неприятные приходят все чаще и чаще. Правда, вроде ничего серьезного…

— Что такое? — Фредерик также чуть нахмурил брови.

— Да с болот люди на наши земли перебираются, столбят участки, обживаются.

— Что ж плохого? У вас на юге всегда было безлюдно.

— То-то и оно, что вроде бы ничего плохого. Да пришельцы-то красны кожей и черны волосами.

— Азарцы.

— Они самые. Что-то согнало их с мест. Не пойдет просто так человек через болота, гнилые, ядовитые, на север, на наши земли, покинув родину. Да с семьей: женой, детьми, стариками.

— Вы правы, — Фредерик нахмурился еще больше. — А у них самих что-нибудь узнавали? Что или кто их гонит?

— Говорят, какой-то князь тамошний в их пределах зверствует.

— Понятно, — Король с заметным облегчением вздохнул. — Ищут, стало быть, как рыба, где глубже, да лучше. Что ж, в ваших степях теперь погуще будет, да волков поменьше. Азарцы какие прошения присылали?

— Был от них посланник, и с прошениями. Хотят в подданство наше перейти, торговлю вести, скот разводить, сады разбивать, налоги все, чин чином, платить, сынов в армию нашу отдавать.

— Так разве ж это плохо? — уже недоуменно пожал плечами Фредерик. — Пусть себе живут. Работящие, да верные подданные всякой стране нужны… Нет, ничего плохого пока не вижу.

— То, что они рассказывают про своего князя, страшно. Он может угрожать и нашему государству.

— Что? Нам? Первое, с чем столкнется, это — болота. И они, возможно, будут самым легким препятствием. Армия…

— Вы рассуждаете, как мальчишка. Всегда надо знать, что угрожает. Про азарского князя у нас лишь байки его бывших подданных, преувеличенные страхом.

— Значит, отправим разведчиков. Потом — по ситуации…

— Это уже разумней, — кивнул старик. — Правда, наши белолицые разведчики никак не смогут тайно разведывать среди краснолицего населения.

Фредерик улыбнулся:

— Я бы предложил вам, уважаемый сэр Гитбор, быть моим советником. Пока ни от кого не слыхал я более полезных советов, как от вас.

— Почетно, почетно. Но не советником — просто советчиком, — хитро подмигнул Гитбор.

Король, все улыбаясь, кивнул. Официальной должности старик не хотел — много хлопот придется на себя брать. С него и Судейства южного хватало, которое к тому же в последнее время стало сильней заботить. И Фредерик посчитал, что Гитбор преувеличивает, говоря о проблемах своего округа. „Поживем — увидим. Не все сразу“, — думал молодой Король.

— Что ж. С этим, право, разберемся, — вновь заговорил, присаживаясь в кресло напротив широкого кабинетного стола, Гитбор, — есть ведь еще проблема.

— Да?

— Вы, юноша. Вы и ваше будущее. Стране нужен сильный Король, с вполне очерченным будущим.

— Мое будущее призрачно?

— Вообще говоря — да. Тот младенец, что трогательно посапывает в вашей спальне — слишком призрачный маяк для страны. То, что было этой зимой…

— Я знаю. Дама Ванда уже доложила, — с намеренно плохо скрываемой досадой упредил его Фредерик.

— Отлично. Стало быть, экономим время, — тряхнул головой Гитбор. — Женитьба — вот чего от вас ждут. Даже требуют. По крайней мере, я требую. Слабый здоровьем наследник… Простите, Королевству, Королевскому Дому нужно не это…

„Обложили со всех сторон“, — заскрипел зубами Фредерик, а вслух сказал:

— Моя судьба — мое дело…

— Уже нет. Давно — нет. Вы приняли Корону согласно завещания Короля Доната. Вы и ваши потомки отныне — Короли Южного Королевства. И ваша жизнь, и их жизнь принадлежит стране, каждому ее жителю…

— А если я передам корону другому?

— Отречение? — нахмурился Гитбор. — Причина? А она должна быть веской! Вы — не безумец. Хоть и оставили на год страну, очертя голову бросившись неведомо куда. Но тут все понятно и никто вас не винит: горе, в самом деле, лучше переносить, путешествуя… Безумие — вот единственная причина для отречения. И то, здесь решение примете не вы, а Благородное Собрание… Корона — это дар, это крест, который посылает Господь. Отказываться от нее — усомниться в Нем. Вы же знаете, чем это чревато. Вечное изгнание… Считайте, что я не слышал ваших слов об отречении, юноша! — Гитбор говорил вполголоса, но жестко и четко, словно рубил.

— Обложили, со всех сторон обложили, — теперь вслух сказал молодой человек, совсем поникнув головой.

— Можно сказать и так, — кивнул Гитбор. — Право, не понимаю. Вы так сопротивляетесь женитьбе, словно я предлагаю вам разрушить Главный Собор страны… Ну, так что скажете?

Фредерик взъерошил волосы. В какой уже раз за последние две недели? „Оттянуть, как можно дальше оттянуть…“

— После праздников. Отвечу после праздников. Вы и так загнали меня в угол…

— Думаете собраться с мыслями и дать отпор? — скептически поинтересовался старик.

— Надежда умирает последней, — парировал Фредерик не менее колким тоном.

Гитбор пожал плечами и спросил:

— Отчего такое сопротивление?

Молодой человек не ответил.

— Может быть, всему виной эта красавица Марта, что нянчит королевича? Вы же понимаете: тут никакой надежды нет… Вы можете сделать ее любовницей, но и только. В супруги вам она не годится, и хранить ей верность…