Инна Сударева
Король-странник
— Ладно, — вновь сказал Роман. — Мы уедем. Спасибо и на этом, — он хлестнул коня и поскакал по лесной дороге обратно в пущу; за ним поспешил весь его отряд.
Криста обернулась к стоявшему позади в тени крыши Фредерику. Он, сложив руки на груди, невозмутимо смотрел мимо нее на удалявшихся всадников.
— Я думаю, вам стоит сменить коня, — заметила она.
Фредерик покачал головой:
— Нет.
— Я понимаю, это во всех отношениях замечательный конь, и стоит, вероятно, много денег, но он выдаст вас. Слишком заметный.
— Мне сменить коня, а Роксане остричь волосы? — усмехнулся Фредерик. — Нет уж. Не стану я прятаться, и ей это незачем…
— На юге все так упрямы? — спросила Криста.
— Большинство…
Она глянула прямо ему в глаза:
— Этот сэр Роман сказал правду о том, что вы шпионы?
— Нет. Он просто хочет добиться того, чего я ему не позволил в Перепутье. Любым способом.
Кристе этого ответа было вполне достаточно…
Через полчаса Фредерик держал за поводья Мышку, готовясь выйти за ворота Березового городка. Роксана сидела верхом. Криста снабдила ее капюшоном, под который посоветовала спрятать золотистые косы. Фредерику она протянула кожаный шнурок с нанизанными волчьими клыками. Их было шестьдесят четыре — такие длинные бусы — по четыре клыка с каждого убитого волка.
— Это ваш трофей. От шкур-то вы отказались, — с такими словами Криста завязала шнурок вокруг могучей шеи Мышки. — А это — на память о Березовом городке и в благодарность от меня — пояс моего мужа, — она протянула Фредерику широкую длинную кожаную ленту, украшенную причудливым тиснением.
Он взял подарок, потом заметил горящий взгляд маленького Анастаса, что подошел к матери.
— Нет, — сказал Фредерик, — Пояс отца пусть останется сыну: он его по праву. Как подрастет, прицепит к нему и отцовский меч.
Мальчик с радостным возгласом принял подарок и тут же, как умел, перепоясался.
— Прощайте, рыцарь-южанин, — улыбнулась Криста, обняв сына. — Спасибо.
Фредерик махнул на прощание рукой.
— Счастливого пути и счастливого замужества, — это хозяйка Березового городка пожелала Роксане.
6.
Они двигались весь день. Сперва ехали лесом, ближе к полудню — полем, которому не видно было конца. Несколько раз останавливались на перекрестках и развилках: Фредерик сверялся с картой и по солнцу, определял, куда повернуть. Он молчал, а лицо его было хмурым, и это тревожило Роксану.
Заночевали в поле. Фредерик разжег костер, принялся потрошить сумки с провизией. Роксане выделил ломоть хлеба, пару кусков вяленой говядины и несколько капустных листьев. Отломав себе от краюхи, растянулся у огня на притоптанной траве. Вместо уничтоженного волками плаща в Березовом городе их снабдили легкими покрывалами, и их он отдал девушке. Расседланный Мышка пасся рядом, а на его спине сидел и чистил перья голубь.
Жевали тоже молча.
Роксана не выдержала.
— Как долго нам еще ехать?
— Если поторопимся — дня два, если будем двигаться с прежней скоростью — дня три, а то и больше.
— Думаю, стоит поторопиться.
— Надоели приключения? — Фредерик вытянул из сумки листок бумаги и маленький карандаш, стал что-то выписывать, мелко-мелко.
— Да, — буркнула Роксана, видя, что он непрошибаем.
Рыцарь пожал плечами:
— Ну, я тоже был бы не прочь поспешить, — он уже дописал, свернул листок в трубочку, щелкнул пальцами, подзывая птицу.
Девушка ответила сердитым хрустом капустного листа.
Фредерик отпустил снаряженного голубя, проследил его полет и потянулся.
— Теперь — спать. Вам тоже советую, раз уж завтра мы торопимся.
Он не очень-то вежливо повернулся к девушке спиной, сунул руки под голову и замер. Через пару минут Роксана услыхала его ровное дыхание. „Черт тебя дери, господин рыцарь! — возмутилась про себя девушка. — Засыпать вот так моментально! А мне где-то полночи ворочайся, звезды считая…“
Уже совсем стемнело и из дальнего леса заухал филин. Роксана поежилась, осторожно перебралась ближе к невозмутимо сопевшему Фредерику. Лицо ее горело, а в мыслях она ругала сама себя, но ночные страхи были сильны. Поэтому она плотно завернулась в свои покрывала и легла рядом с рыцарем, стараясь его не потревожить. Считать звезды пришлось довольно долго, но мирное фырканье Мышки, тепло спавшего рядом Фредерика постепенно успокоили и усыпили девушку…
Ей по-лошадиному фыркнули прямо в ухо. Открыв глаза, увидала Мышку: он пощипывал траву вокруг ее головы. Светало, звезды уже погасли, и небо из черного стало синим. Было тепло и уютно.
Рыцарь вдруг прижался губами к ее шее… „С ума можно сойти!“ — пронеслось в голове Роксаны и она энергично повернулась на бок, лицом к спящему.
Фредерик открыл глаза, моргнул пару раз, видя совсем рядом красное лицо девушки. Красное от чего? От возмущения, должно быть.
— Простите, — буркнул он и разжал руки…
* * *
Теперь они торопились, как и пожелала Роксана.
Торопились следующим образом: Фредерик усадил ее в седло, сам вспрыгнул на спину коня сзади и дал шпоры.
Мышка, несмотря на свои крупные габариты, оказался резвым и легким в беге. Вскидывая время от времени головой, он летел вперед по дороге, и Роксане это нравилось. Ее обвевало ветром, полным душистых травяных запахов с лугов. Одна рука рыцаря обнимала ее за талию, другая крепко держала поводья. Девушка ощущала спиной его грудь, а ухом — дыхание. Нельзя сказать, что ей было неприятно, и совсем уж без возмущения вспоминала она тот нечаянный поцелуй в шею…
Ни один мужчина не целовал ее так. Даже Роман. Да ему она и не позволяла. Так, лишь подержать за руку, чуть обнять, а если и коснуться губами, то щеки. А Фредериков поцелуй был жарким. „Только он, наверное, для той, которую он во сне видел“, — такая мысль угнетала Роксану. Она вдруг поймала себя на том, что слишком уж много места в ее голове занял рыцарь-южанин.
В такой вот молчаливой скачке прошел день, за ним, после ночевки в бескрайних лугах, начался второй. Мешок с припасами заметно похудел. Только яблок было вдоволь: ими они запаслись в Березовом городке. Где-то за полями мелькали пару раз небольшие селения, но Фредерик, судя по всему, не планировал сворачивать туда. На вопрос Роксаны: „Почему бы нам не заехать купить какой еды?“, — хмуро буркнул: „Нет, это опасно“. Он вообще стал больше хмуриться и слишком часто осматривал окрестности, словно ожидал чьего-то нежелательного появления.
К вечеру второго дня, присев у разведенного в поле костра, он сообщил Роксане:
— За этим пролеском — земли вашего отца. Я думаю, мы скоро закончим путь, и, надеюсь, без особых приключений.
— Да что еще может с нами случиться? — пожала плечами девушка.
— Все, что угодно.
— Вы про Романа? Мы ведь ускользнули от него.
— Как раз где-нибудь на землях вашего отца он и может нас дожидаться. Он ведь знает, что именно туда мы направляемся. Проще всего вместо того, чтоб гоняться за нами, подстеречь нас именно там, куда мы стремимся.
— Хм, — задумалась Роксана. — Неужели вы думаете, ему так нужна моя жизнь?
— Вы или ваша жизнь. Тут есть выбор. Только пожизненное заточение в замке барона Лиера вас вряд ли устроит. Боюсь, дело не только в вашем приданом, раз Роман начал такую охоту.
— А в чем же?
Фредерик пожал плечами:
— Я мало знаю о вашем крае, чтобы делать какие-либо конкретные выводы. У меня лишь предположения.
— Какие же? — Роксане захотелось воспользоваться тем, что он разговорился.
Но Фредерик невесело усмехнулся и покачал головой. Разговор был окончен…
Утром случилось то, чего он опасался. Проехав небольшой лесок, что отделял их от Земли Ветряков, они увидали тонкую струйку дыма над лугом, что простирался дальше.
— Держитесь, — приказал Фредерик Роксане и пришпорил Мышку. — Может, проскочим.
Конь сорвался в галоп так, что у девушки помутилось в голове от рывка. Левой рукой Фредерик сильней обхватил ее и прижал к себе.
— Веселей, веселей, мышастый, — приговаривал рыцарь.