МеЛ

Ты не будешь президентом, папа

— Мэрфи, я не расслышал, как ее зовут?

— Анела Верчино.

Лоренс задумался. Отвернулся от священника и обратился к Пазини: „Чек, а что, Верчино — такая распространенная фамилия в Сан-Марино“?

— Нет. Если я не ошибаюсь, она дочь Альфредо Верчино. У него лучшие магазины мехов в Италии. Но, кажется, ее родители развелись, и она живет с матерью.

Тэд медленно повернулся к священнику. Рукой принялся останавливать его речь.

— Подождите, подождите… Сэр, э-э… подождите, я пошутил. Сэр, это шутка…

Но священник ничего по-английски не понимал. Более того, перед церемонией ему объяснили, что жених — иностранец, будущий отец ребенка этой молодой женщины. Ему сказали также, что жених может вполне раздумать жениться на ней. Даже попытается удрать с церемонии. Поэтому все нужно сделать быстро и на его слова не нужно обращать внимания.

Тэд снова произнес свое „подождите“, но священник сказал „амен“ и Анела стала сеньорой Лоренс.

Тэд простонал, подумав: „Отец меня убьет“.

Невеста, будто услышала его мысль, повернула свою рыженькую головку к побледневшему жениху и с улыбкой произнесла: „Дерьмо, так тебе и надо“!

Тэд замолчал. Медленно поднял на девушку свой взгляд — родовое богатство Лоренсов.

Девушка отшатнулась от него в испуге.

Но Тэд отвел взгляд, поискал кольцо. Нагнулся и отыскал его под лавкой. Затем, резко развернувшись к огромному католическому кресту, швырнул его в самый центр, произнеся: „Будь ты проклята, тварь рыжая“!

Священник быстро перекрестился, отшатнулся от Лоренса и торопливо произнес: „Прошу вас, покиньте костел“.

Глядя вслед понурому парню, быстро проходившему между рядов скамеек, старик-священник прошептал: „Прости его, господь, благостью своею. Душа заблудшая, не дай упасть ей еще ниже“.

* * *

— Боже мой, что я наделал?!

Тэд выходил из костела, заметно качаясь, обхватив голову руками. Порыв ветра раздул полы его плаща.

Лоренс прислонился спиной к наружной стене костела и, задрав голову, щурясь, посмотрел в серое вечернее небо Сан-Марино.

Все остальные обступили его.

— Тэд, с тобой все в порядке?

Чекетто озабоченно смотрел в лицо своего американского приятеля. Ему было бы сейчас спокойнее, если бы тот пошумел.

И до Пазини и до Мэрфи наконец дошло, что в отличии от них — счастливчиков, Лоренс действительно свою свободу реально потерял.

Тэд молча смотрел на несущиеся по серому небу прозрачные облака, на кусок белой луны.

„Завтра рождество. Отец заказал в номер индейку. Пригласил Монику… Теперь я вижу, взгляд — точная копия ее, а остальное — все чужое. Кто же был рыжим? Ее отец? Да причем здесь ее рыжесть! Просто скандальная идиотка… Противно… Отец, я понял, хотел везти Монику в Америку. Объявить официальную помолвку. Какая же я свинья! Надо было имя спросить… А! Какая теперь разница! Надо думать о разводе. Нельзя, чтобы об этом узнала Моника. И отец…“

— Эй ты, рыжая обезьяна, сколько ты хочешь за развод?

Он говорил это, глядя в небо и голосом таким, за который можно было бы смысл слов простить.

— Ты, может, думаешь, я — лакей Ротшильда? Может, почуяла за мной богатства немерянные?

Девушка, видимо, сама только теперь, выйдя за порог костела, осознала, что произошло. Поняла, что спровоцированная на ответную злобу, из мести, она явно погорячилась.

На хриплый „дребезг“ голоса Тэда девушка не зашумела. Посмотрела только в усталое лицо чужого ей человека и тихо, не зло ответила: „Жеваный гамбургер с вонючим сыром ты, а не лакей Ротшильда“.

— Ты лично обо мне или о стоимости моей свободы от твоего присутствия?

Девушка отвернулась от Лоренса. Обернувшись к Чекетто, она заговорила с ним по-итальянски.

Мэрфи переводить не стал. Медленно пошел за Лоренсом, отлипшим от стены костела и медленно направившимся вдоль набережной.

— Тэд, в чем дело? Ты можешь мне объяснить, что произошло? Ты же сначала нормально все воспринимал.

— Заткнись, приятель. Без объяснений. Тошно.

Пройдясь по воздуху, Тэд немного успокоился. Вошел в прежний вид и образ.

— Фрэнк, мне нужен развод с ней. И срочно. Через пару дней мы с отцом улетаем. У меня есть деньги, я переправил их тайком от отца в Швейцарию. Деньги… нормальные, законные. С завещания. Я ей все отдам. Только б отстала. Все — так ей и скажи. Все. Не ходи за мной.

Мэрфи остановился. Смотрел вслед удалявшемуся приятелю.

Потом повернулся и пошел к итальянцам.

— Послушай, Анела, вы что, знакомы?

Пазини отвечал за девушку, будто ее адвокат.

— Нет, она с ним не знакома.

— Заткнись, Чек. Я тебя спрашиваю, знакома с ним?!

Мэрфи грубо дернул девушку за руку, но Чекетто видимо решил, хватит обижать соотечественницу, игра закончена. Он рукой отодвинул Мэрфи в сторону и строго произнес: „Фрэнк, лучше оставь ее в покое“.

Но Фрэнка ситуация задела. Он теперь понял про себя одно, что Тэд узнал в этой рыжей какую-то знакомую. И он — Фрэнк, хотел знать, что за кошка между ними пробежала.

— Ты подожди, Чек, подожди. Я без скандала, я спокоен. Но пусть она мне скажет… Ты… жгучая блондинка, ты что, знаешь Лоренса? Может, ты нашего мэра знаешь? Ты что, с нашим мэром дела какие-то имела? Чек, а она не шлюшка из борделя на Фриони?

Пазини покачал головой, нет, и подхватил девушку под локоть.

Но она вырвалась и, глядя меж двух парней, громко, истерично закричала: „Нет! Нет! Нет! Да пошли вы все…“

Резко крутанув подолом легкой шубки, Анела быстро пошла к стоянке такси.

Чекетто придержал рукой Мэрфи, желающего пойти за ней.

— Фрэнк, успокойся. Она живет в том номере санатория с матерью. Завтра пусть Тэд с цветочками подъезжает к „жене“ и спокойно выясняет, что нужно для развода. И объясни ему, не нужно с ней грубо. Твое присутствие вовсе не обязательно там. Он все должен сделать сам.

— Не будет. Его тошнит от нее, ты же видел.

— Это его проблема.

Мэрфи приблизил лицо к итальянцу, прищурившись, весьма эмоционально, но тихо произнес: „Что? Ты что, Чек, про уговор напомнить тебе? Мы придумали каждый свою „несвободу“. Я придумал про ограбление женщины, так?“

Пазини внимательно слушал приятеля. Смотрел прямо в его глаза. Слова Мэрфи он не отрицал, но и не подтверждал. Девушка могла их слышать.

— Я! Я ее грабил, а кто ей открыто сумочку вернул? Может, ты?! То, что нам каждому своя карта досталась — это выбор судьбы. Тебе могло выпасть жениться на первой встречной. Но тебе выпало что? Что, Чек?!

Пазини молчал.

— То, что ты хотел подсунуть мне или Тэду. Но тебе пришлось сбить человека самому. Но по теории ты должен был только слегка задеть его, расплатиться за недоразумение и разойтись. А ты…

Мэрфи прижал грудью Пазини к стене костела. Тот заметно струсил.

— Ты, Чек, парня сбил. Серьезно сбил. А кто тебя, когда ты захныкал, на второй машине подстраховал? Кто номера менял, от машины избавлялся? А я не забывчивый. Лоренс мне и здесь и там — дома — друг. И всегда плечо подставит.

Мэрфи замолчал, вспомнив о последнем случае, когда в зимних волнах океана кричала тонувшая по его вине девчонка.

— Значит, это только его проблема, Чек?

Мэрфи отстранился. Глубоко вздохнул и отошел: „Впрочем, это твое дело, Чек. Будь здоров“.

* * *

Утром Фрэнк Мэрфи стоял у дверей номера, куда накануне входили девушки.

Постучал. Дверь открыла элегантная женщина. По-видимому, родственница Анелы, так как бросилось в глаза какое-то трудно объяснимое их сходство. Даже не в какой-то отдельной детали, а что-то похожее во взгляде, повороте головы.

— Простите, сеньора, мне нужна Анела. Я могу ее увидеть?

Женщина оглядела стоящего перед ней парня. Внешность приятная, взгляд открытый. Из-под нежного кашне были видны белоснежная сорочка и туго затянутый галстук. В руках его был букет алых роз.

Моника Верчино улыбнулась и открыла дверь шире.

— Входите, я позову ее.

Но еще нежившаяся в постели Анела, услышав знакомый голос, быстро накинув халат, и даже не взглянув в зеркало на распухшее за ночь от слез лицо, выбежала навстречу входившему Мэрфи.

В его глазах мелькнула усмешка при виде растрепанной со сна девушки.

Моника была удивлена видом появившейся перед парнем дочери. Была смущена и тем, что та пылала гневом. Грудь дочери вздымалась, губы были плотно сжаты, она как-будто с напряжением ждала первой фразы, которую уже будто знала про себя.

— Я хотел бы пригласить тебя позавтракать со мной.

Он протянул ей цветы. Она взяла, все напряженно вглядываясь в лицо парня. Запах великолепных роз привел ее в себя. Она вдруг покраснела, провела свободной рукой по не причесанным длинным золотистым локонам.