МеЛ

Ты не будешь президентом, папа

Тэд из сказанного им понял лишь слово „лиры“.

— Сколько? Чек, сколько этот тупой „швейц“ хочет получить? Непереводимое не переводи. Мне только международного скандала не хватало! Отец тут где-то… на выпасе с мадам.

— Триста!

— Что?

— Пятьсот!

— Что?

— Шесть сотен!

Лоренс замахал долларами.

— Фрэнк, остановись. Скажи, это по курсу сколько?

Приятель быстро посчитал и сказал на ушко Лоренсу.

— Что?! Да я в Нью-Йорке в элитном сортире меньше даю! Ну ты, грузило из кошачьего туалета…

Тэд толкнул на швейцара, преграждавшего им путь в двери санатория, Пазини. Тут же схватил за руку Мэрфи, толкнул его на Пазини и силой надавил на них сам.

На скорости, завалив пожилого швейцара, они влетели в фойе.

Чекетто что-то сунул в карман возмущенному швейцару, и трое хулиганов бегом побежали к лифту, им нужен был третий этаж.

Там, как было условлено, они стали считать седьмую по счету женщину, выходящую из лифта. Первая согласившаяся „седьмая“ могла бы уже сегодня успеть стать миссис Лоренс. Тэд проиграл в карты свою свободу. Договоренность с католическим священником была на семь вечера. Сейчас была только четверть седьмого. Время еще было.

Когда выходила шестая молодая женщина, Тэд уже не улыбался. Лицо было сосредоточенно и серьезно. Он абсолютно протрезвел.

До него наконец дошло, что он собирается сделать.

Нет, он не жалел о том, что сел за карточный стол. И проигрыши других считал значительно рискованнее, чем свой. Чекетто, например, сбил на машине человека. Мэрфи — ограбил на улице женщину. Это тянуло на срок тюремного заключения. А тут…

Он не боялся жениться за один вечер. Денег у него личных было не много, даже если бы его будущая супруга и захотела потребовать с него алименты, многого бы не получила. Развестись он решил тут же, на другой день.

„Да и не будет в Штатах итальянский брак считаться действительным. Мы ж в мэрии не регистрировались. — Рассуждал он, поглядывая на дверь лифта. — К тому же, я не католик“.

Тэд успокаивал себя. Что-то подсказывало ему, что дело это лишь на первый взгляд несерьезное.

„Быстренько разведусь. Деньги еще остались. Кажется, итальянцы охотно берут наши деньги. Хватит „на лапу“ дать. А то и подсуну ее ночью Мэрфи — вот и будет причина для развода. Неверность жены — во всех странах считается достаточным основанием для развода. Все нормально, не дрейфить — главное. Все нормально“.

Когда открылись двери лифта, оттуда вышли одновременно две девушки. Они быстро взглянули в сторону подпирающих стену парней и, отвернувшись, пошли к своему номеру. Тэд принюхался. От яркой шатенки пахло духами, какие любила его мать. Но девушка так виляла бедрами, что он брезгливо вздернул нос.

— Итальянки-лесбиянки…

Мэрфи одернул его: „Тише, Тэд, ты все испортишь“.

То, что его приятель не приемлет рыжих шлюх и бывает особо жесток, когда для снятия раздражения берет подобную напрокат, Фрэнку было известно еще со старших классов школы.

Но девушки, видимо, не только расслышали, но и поняли слова Лоренса. Та, что была брюнеткой, резко сунула ключ в щель и стала открывать номер. Рыженькая зло смотрела в лицо наглеца, только что обозвавшего их. При этом она гордо выпрямилась и смотрела на парней с явным пренебрежением.

Те молча наблюдали за ними от дверей лифта.

Как только дверь стала открываться, парни буквально „пулей“ влетели за подружками, втолкнув тех в номер.

Девушки кричали и ругались на итальянском языке. Тэд ничего не понимал кроме восклицаний „кретино!“.

Он сначала пытался по мимике понять, о чем с девушками переговаривается Чекетто. А те кричали, и долго, и громко.

Лоренс заткнул уши. Обозвав итальянский язык языком базарных торговок, спокойно сел в удобное кресло и стал слушать подробный перевод Мэрфи. Тот, опять же на ухо, попросил его не ругать ни итальянцев, ни их язык.

— Фрэнк, да я лично ничего против них не имею. Но зачем так громко галдеть? Они нормально вообще не говорят что ли?

— Они возмущены.

— Понял, не дурак. Ну а теперь спроси, какая из них согласна. Только прошу тебя, сначала у этой черненькой спроси. Так, почувствительнее спроси. Уж больно та рыжая мерзкая.

Тэд нагнулся к уху приятеля и громким шепотом добавил.

— Рыжей скажи, что я — рецидивист и прохожу в картотеке „Интерпола“.

Мэрфи кивнул. А когда возникла маленькая пауза между возмущенными криками девушек и разумными объяснениями Пазини, он представил Тэда как известного рецидивиста. И тут же предложил одной из девушек стать его женой.

Та, что брюнетка, завизжала и кинулась к дверям. У шатенки была иная реакция. Она уперла кулаки в бок и пошла на Тэда с угрожающим видом. При этом говорила по-английски. Чисто. Даже как-будто с чикагским акцентом.

— Послушай, ты, бобовая тушенка… Что ты из себя мнишь?! Или за океаном такое дерьмо уже не требуется в качестве приложения к свадебному контракту?!

Вид девушки, ее выражения, вполне понятные Лоренсу, опять же запах, который он не мог в душе согласовывать с подобным типажом — все это возмутило его крайне.

Тэд вскочил. С лица его спали все краски, стал белым, как мел.

Девушка гневно дышала ему в лицо. Они, казалось, готовы были вцепиться друг в друга и кинуться в драку.

Между ними быстро встали парни. Девушка-брюнетка, оставленная без внимания, быстро распахнула дверь и выскочила из номера.

С криком „помогите!“ она побежала по коридору.

Пазини испугался, он заметил в коридоре горничную.

— Тэд, надо смываться. Сейчас сюда прибудет полиция. Это частный санаторий, могут быть большие неприятности.

Чекетто тянул Тэда к дверям. Но тот рвался из его рук. Кричал, как плевался, в совершенно незнакомую ему девушку.

— Нет, ты что возомнила?! Мечтаешь, что мы за тобой пришли? Газишь тут стоишь от радости!

Он оскорблял ее, как умел. Будто был вдрызг пьян. Остановиться он не мог. Что-то в нем, в душе его, металось и рвалось из него ненавистью к этой девушке.

Мэрфи извинялся и по-итальянски, и по-американски. Объяснял шатенке, что им всего лишь и нужно было просто найти такую девушку, которая бы согласилась сегодня обвенчаться с „бедным рецидивистом“.

— Это его проигрыш в карты. Карточный долг, понимаешь?

— Я согласна!!!

Она крикнула это громко, зло. Прямо в лицо Тэда. Отвечая этой парой слов на все его незаслуженные ею оскорбления.

Трое парней замерли. Тэд рванулся из разжавшихся рук Пазини, освободился и, округлив глаза, уставился на девушку.

Какое-то время в номере стояла напряженная тишина.

И вдруг Лоренс взвыл. Он замотал головой из стороны в сторону, выл, рыча „нет, никогда!“.

Мэрфи был ошарашен. Только в лице Пазини было что-то такое, что говорило о его полном удовлетворении от ситуации.

— Мне очень жаль, Тэд. Но…

Чекетто развел руками. Он понял, что девушка и Лоренс явно неприятны друг другу. Итальянец улыбнулся широко и весело.

Тэд решил удрать. Он дернулся выбежать в коридор, но парни силой затащили его назад.

— Тэ-э-э-д, извини. Но она — седьмая. И замуж за тебя пойти согласна. Все, как условились. Выполняй.

Лоренс решил схитрить. Он начал выводить девушку из себя.

Речь в карточном уговоре была о сегодняшней регистрации брака Тэда с седьмой девушкой. Если он сумеет вывести ее из себя, и она заявит на него в полицию, ни о какой регистрации в семь вечера речь сегодня не пойдет. По крайней мере с ней.

Этого ему и надо.

— Ты, кошка дранная, от тебя пользованным пипифаксом пахнет.

Он говорил это тихо, будто все происходящее было ему уже малоинтересным.

Но девушка как не слышала этих слов. Подхватила сумочку, проверила наличие паспорта в ней. Напомнила парням, что прежде, чем идти в церковь, надо бы сначала зарегистрировать брак в мэрии. Когда Тэд загудел про время, а было уже около семи, девушка зло выпалила: „Ничего, я заплачу за быструю регистрацию нашего брака. Успеем покрыть твой карточный долг, пользованный американский презерватив“!

Ударить девушку он все же не посмел.

Тэд двинул кулаком о косяк двери, у которого стояла девушка. В дюйме от ее лица. Суставы были разбиты в кровь. Парни даже решили, что он сломал сустав кисти, так как хруст был невероятно громким. Лицо Тэда перекосило от боли. Но он лишь прижал к груди разбитую кисть и молча первым пошел к лифту.

* * *

В мэрии их не приняли. Вечер пятницы — все уже разошлись.

Вчетвером они поехали в костел, где заранее договорились со священником.

Тэд видел только испачканную пылью сутану его и больше ничего вокруг. Сказал „да“, когда его толкнул Мэрфи и накинул девушке на подставленный палец купленное в дешевой ювелирной мастерской колечко, похожее на обручальное. Свое, надетое ею, тут же снял, не дожидаясь последнего благословения священника, и выкинул под скамейку.