Иван Николаев

Начало каникул

И тут снисходительная улыбка сползла с лица Сандерса: ноги у приближающегося бодяки-модяки совершенно не двигались! Старичок попросту парил над дорогой — и при этом не отбрасывал на нее ни малейшей тени, хотя солнце по-прежнему светило вовсю!

— Лиза! — в ужасе прошептал Сандерс, хватая сестру за рукав и не отводя глаз от загадочной и, кажется, даже полупрозрачной фигуры. — Лиза, это не… Это не бодяка-модяка. Это…

— Привидение!!! — не своим голосом взвизгнула Лиза. — А-а-а!!!

Сандерс даже краем глаза заметил, как перья на голове у сестры встали дыбом. Лиза отчаянно рванулась прочь, выдирая из пальцев Сандерса свой рукав, но что-то произошло в это мгновение, что-то совершенно необъяснимое: воздух странным образом сгустился вокруг ребят и в мгновение ока стал вязким, словно круто заваренный кисель! И ни ногой в таком воздухе пошевелить, ни рукой — кошмарный сон, да и только!

Сандерс почувствовал, что в этот момент его сознание разделилось. Одна часть тряслась от страха и была не в состоянии принять даже простейшее решение, зато другая, видимо самая любознательная часть сознания, сохранила способность наблюдать и оценивать ситуацию. Но она была в меньшинстве и, поэтому, не могла отдать клюву команду закрыться и не дрожать.

Привидение, между тем, приблизилось к ребятам почти вплотную, и перед глазами у оцепеневшего Сандерса возникло бледное изможденное лицо с тусклыми, по-старчески редкими перьями надо лбом, с плоским широким клювом — шероховатым и неухоженным, словно никогда не покрывали его даже простым гигиеническим лаком. Глаза привидения, неожиданно добрые, смотрели очень печально, будто случилась у этого бодяки-модяки какая-то беда и никак он не может с ней справиться.

Лицо привидения почему-то показалось Сандерсу таким знакомым, что если бы не просвечивала сквозь него дорога вместе с шелестящими на ветру вязами, то мальчик непременно узнал бы его! Однако неприятный холодный страх сковал ему не только руки и ноги, но, кажется, даже и мысли. Да и Лиза явно чувствовала себя не лучше, — Сандерс покосился на сестру, — клюв у нее стал почти белым, несмотря на толстый слой лака, а глаза, похоже, готовы были выскочить из орбит.

— Не бойтесь меня! — звучным голосом произнесло привидение.

— Я не причиню вам зла! — И улыбнулось приветливо. „Ах!“ — сдавленно вырвалось у Лизы.

„Как тут не бояться, мелькнула у Сандерса перепуганная мысль, — когда на тебя выбегает… нет, выскакивает… нет, — он сделал еще одну судорожную попытку подобрать нужное слово, — выплывает нечто…“

— Вы должны помочь мне как можно скорее! — продолжал призрачный бодяка-модяка уже взволнованно и без улыбки. — Вы должны отыскать мою корону — мою императорскую корону, вы поняли меня? — и соединить воедино… — Тут голос старичка неожиданно смолк, хотя клюв все еще произносил беззвучно какие-то неслышные уже никому слова. Привидение начало быстро таять, и последнее, что запомнилось перепуганным ребятам, было глубокое отчаяние в печальных глазах бодяки-модяки. Призрак исчез. Воздух вокруг ребят вернулся в нормальное состояние.

Вязы по-прежнему шелестели на ветру. Из некоторых нор выглядывали бодяки-модяки, напуганные истошным Лизиным воплем, а навстречу ребятам уже спешил встревоженный дядюшка Арбо.

— Это был Барбадур Смелый! — быстро прошептала Лиза.

— Что?! — Сандерс отметил, что сестра мигом сменила состояние панического страха на возбужденную деловитость. Но самого его страх пока еще не отпускал.

— Что случилось? — спросил, подбегая, дядюшка Арбо.

— Да, это был он! — сказала Лиза. — Я его узнала, как только он улыбнулся. Сразу же!

— Вот почему мне так знакомо его лицо! — воскликнул Сандерс. Хотя говорить, когда клюв все еще лихорадочно трясется и клацает, занятие не из простых. — Ведь это его портрет висит в кабинете истории! Только там он весь в орденах и орденских лентах…

— И в парадном сине-белом мундире! — подхватила Лиза.

— Да кто же, наконец? — теряя терпение, вскричал дядюшка Арбо. — Вас кто-то напугал? На Сандерсе лица нет, весь дрожит! О ком вы говорите?

— О Барбадуре Смелом! — хором откликнулись брат с сестрой.

— О Барбадуре Смелом? — удивился дядюшка Арбо. — А где вы его видели?

— Да прямо здесь, сейчас! — взмахнула руками Лиза.

— Он с нами разговаривал, — подтвердил Сандерс и, забыв от волнения правила приличия, почесал клювом подмышкой.

— Знаете что, — вздохнул дядюшка Арбо, — пойдемте-ка лучше ко мне в лавку, там в спокойной обстановке вы мне все объясните.

Глава II 

Быть императором лучше, чем президентом.
Это уж точно

— Да, дыхательные маски — это здорово, — сказал после некоторого раздумья Тонанда. — Они защитят нас от укропного запаха. Но Горный Проход все-равно слишком узок для того, чтобы ударить по Бодюндии-Модюндии всей армией!

— Разрешите представить вам, ваше превосходительство, проект новой стенобитной машины, — подал голос Сляка, который отвечал перед диктатором не только за положение на фронтах, но и за прогресс в военной области. — Эта машина способна одним выстрелом разрушить стену любой современной крепости.

— А будет ли результат, если стрелять из этой машины по пехоте? — сделал вопросительное лицо Тонанда.

Сляка пожал плечами.

— Результат, конечно, будет, ваше превосходительство, но очень слабый.

— Представь, Сляка: всего какая-нибудь сотня бодяк-модяк способна удерживать Горный Проход против любой армии сколь угодно долго! Наши войска даже не смогут развернуться для настоящей атаки. Они тут же будут остановлены и… и… Мы лишимся армии! — Тонанда стукнул кулаком по столу. Чернильница подпрыгнула и забрызгала столешницу темными каплями. — А это значит, мы лишимся всего, что у нас есть! Ты это понимаешь? — Он поднялся из-за стола и стал вышагивать по толстой коричневой ковровой дорожке.

Соседние государства не представляли собой серьезных противников для армии Зеленых Человечков: несколько мощных ударов, обходных маневров, пара генеральных сражений — и вот уже территория Республики Феррон увеличилась в три раза! Генералы, конечно, постарались. Еще бы! Ведь Тонанда не жалел для них ни наград, ни званий! После каждого успешного наступления ферронские генералы получали неплохие земельные владения в завоеванных странах. Всем офицерам выплачивалось двойное жалование. Конечно, для этого пришлось увеличить налоги. Но ведь должен же кто-то платить за спокойствие народа? Вот пусть сам народ за это и платит!

Несмотря на всю эту военную суету Сляка помнил, что скоро исполнится годовщина военного переворота, в результате которого Тонанда пришел к власти. Правда, за этот год столько неприятностей свалилось на Феррон: голод, эпидемия, лесные пожары. Страшно вспомнить. Зато сколько полезного сделано! Старое правительство в тюрьме, бунтари в лагерях, армия выросла в три раза. Надо бы устроить грандиозный праздник по случаю славной даты, и, заодно, приурочить к этому дню покорение Бодюндии-Модюндии. Тонанде будет приятно.

Диктатор повернулся к Сляке:

— Бодюндия-Модюндия полна золота! Каждый второй бодяка-модяка считает своим долгом найти клад, а каждый первый — зарыть клад. Это их национальное увлечение. Довольно идиотское, на мой взгляд… Эти уродливые создания не могут найти золоту лучшего применения, чем закапывать его в землю, чтобы через несколько лет вновь откопать обратно. Да они просто ходят по золоту! И если они его вдруг все выкопают, им не составит труда вооружить при помощи этого золота не то чтобы сотню — десятки тысяч своих граждан! А наемники! Сляка, ты подумал о наемниках? Вольные роты наверно только и мечтают наняться к бодякам-модякам. — Тонанда отошел от стола и остановился, уставившись на начищенные до зеркального блеска носки своих сапог, а затем поднял глаза на своего верного помощника и, повысив голос, почти закричал, — Они так заткнут Горный Проход, что через него и комар не пролетит! А если к тому же сверху, с гор, ударят эти проклятые клюки…

— С клюками удалось договориться, ваше превосходительство! — поспешил отрапортовать Сляка. — Мы подкупили почти весь Совет Старейшин. Они закроют глаза на все, и не будут помогать бодякам-модякам. Мы пообещали, что в случае нашей победы мы заставим Бодюндию-Модюндию снабжать клюк продовольствием за чисто символическую плату.

— Что?! Как ты мог такое пообещать, Сляка! — Глаза Тонанды злобно сверкнули. — Все золото Бодюндии-Модюндии добыто в Клюкских горах! И если продавать клюкам еду совсем даром, то они просто перестанут работать! Кто тогда будет добывать золото?

— Не волнуйтесь, пожалуйста, ваше превосходительство! — заторопился Сляка. — Дело в том, что после нашей победы клюки вынуждены будут покупать продовольствие не у бодяк-модяк, а у нас. И по гораздо более высоким ценам! Только они этого еще не знают. — Сляка захихикал. — Никуда они не денутся, ваше превосходительство! Продукции их собственных ферм им и на четверть населения не хватит.