МеЛ

Жизнь попугайская

Наученный горьким образом, Крафт потребовал от Саммер, чтобы та при судьях „оживила“ свою, то есть, теперь уже не свою, птицу.

Суд был изумлен, птица, что, будто окаменелая, замерла чучелом на своей жердочке, после слов Лори: „Дружо-чек, очнись“, — заиграла, затанцевала, завыкрикивала приветствия хозяйке. А когда Лори попросила птицу поздороваться и с остальными, Деринг, грассируя, выкрикнул: „Да здр-р-равствует наш тр-резвый р-разум!“

Крафт обрадовано (а больше для проверки) потряс клеткой. Дно не выпало. Птица продолжала балагурить. Но только прозвучал приговор о передаче клетки и о возмещении убытков в пользу господина Лоренса, Деринг мигом переключился со слов светских на слова прицельные: „Лоренс дрянь! Дрянь Лоренс!“

Крафт побледнел, быстро посмотрел на своего босса и попытался получше закинуть на клетку покрывало. Но и это не было тормозом для ни на шутку разошедшегося попугая. Птица будто почувствовала, что в эту минуту происходит, что тип, пахнущий для птицы противно резко, потащил его от доброй хозяйки прочь.

Чтоб прекратить бесконечные вскрики Деринга, Лори крикнула через зал: „Деринг! Умри!“ — и гомон из-под черного шелка стих. Будто птица и впрямь умерла.

Минута затишья в зале даже для судей показалась трогательной.

Лоренс скрипнул зубами и тоже поднялся с места. Не глядя ни на кого, он двинулся к двери. Крафт поспешил за ним.

И тут справа от Тэда, как раз тогда, когда он проходил мимо сухопарой старушенции, той самой, что видно из любительниц посидеть, полюбопытствовать на процесс над стариком попугаем, услышал: „А ведь вы и в правду дрянь!“

Мелкая старушка сказала это, щурясь слезливыми глазками, сильно задирая к нему лицо. Однако у Лоренса создалось впечатление, что взгляд ее шел как бы сквозь него, как бы за его голову. Тэд даже повернулся, чтоб взглянуть, что там за его затылком делается. Но ничего не увидел. Да и старушка уже прошла мимо, постукивая по паркету острием старого зонта-трости. И ей как-будто и дела не было до оценки значимости какого-то эгоистичного негодяя.

Тэд остановился. Но лишь на мгновение. Много чести, на его взгляд, было старушенции — обращать внимание на ее беззубый писк.

Он прищурился при глубоком затяжном вздохе, еще сильнее сцепил зубы и, дернув шеей, как бы делая знак адвокату поторапливаться, поспешил покинуть здание. Кстати, обогнав противную и наглую, по его понятию, неизвестную бабуленцию.

* * *

Крафт всю дорогу пытался раззадорить птицу. Он совал в клетку палец и тыкал им в Деринга. Но птица даже не отодвигалась от тупого перста. Замерла и как будто навечно превратилась в птицеподобное изваяние.

Когда сели в машину (на этот раз адвокату позволили сделать это), последний, уж и не зная какими молитвами заставить птицу шелохнуться, чуть откинул тряпицу с клетки. Он ткнул Деринга в крыло маникюрными ножничками, болтавшимися в виде брелка на кольце с ключами. Марабу каркнул вороной, резко расправил крылья и… свалился на дно клетки.

Крафт мигом вернул накидку на место. Лицо его от испуга покрылось испариной, тело напряглось. Он скосил глаза и посмотрел на реакцию сидевшего рядом с ним клиента.

Лоренс никак не прореагировал. Ни на „кар-с!“ попугая, ни на испорченный соседом воздух.

Почуяв неприятный запах, он лишь брезгливо дернул носом, сцепил зубы и еще внимательнее стал следить за пейзажем в боковом стекле дверцы с его стороны. Будто прогонял бегущие по бокам дороги деревья: „Прочь! Скорее прочь!“

Крафт сидел тихо. Был бел, как гипсовый болван.

Лишь минуты через две-три он шевельнулся и, еще раз взглянув на Лоренса, сморгнул, сглотнул и… вновь приподнял накидку на клетке.

Деринг стоял. Правда, не на своем обычном насесте, не на жердочке, а на дне клетки. Заметив живой и неприятно гордый взгляд черного глаза птицы, Крафт дернул тряпицу назад и, облегченно вздохнув, сначала повозил дном клетки по своим коленям, потом постучал пальцами по прутьям ее, затем, уже спокойно сам себе улыбнулся и тоже принялся следить за бегущим за стеклом машины пейзажем.

Клетка с птицей под прицелом пристальных глазок и тихое улюлюканье сыночков Лоренса была перенесена адвокатом из машины в кабинет хозяина дома. При этом нес он ее столь осторожно, будто под черным шелком, посреди стальных прутьев сидела не старая птица, а лежала взведенная бомба, реагирующая на малейшее колебание.

Лоренс, отдав распоряжение о клетке, не стал подниматься в кабинет за адвокатом сразу. Он свернул в столовую. Честно сказать, его мутило.

Отыскав коньяк, он выпил залпом пару рюмок и закусил испугом в глазах стоявшей рядом жены. А также зыкнул на юнцов, молящих его взглянуть на птичку. Папа Лоренс в гробовом молчании прошествовал в свой кабинет. При этом он холодно кивнул адвокату вместо прощания и тот час же отвернулся от ненужного ему живого и чужого интерьера его дома.

Мама Лоренс, ничего не уяснив из слов адвоката о настроении своего мужа, на всякий случай шикнула на сыночков и крутящуюся под ногами Мурли. А затем на цыпочках начала подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж дома.

Приблизившись к кабинету мужа, женщина прислушалась, а потом, изобразив на лице детское любопытство и расправив умильную улыбку, открыла дверь.

То, что она увидела в кабинете, потрясло ее и совершенно исказило милое лицо.

На полу кабинета, рядом с поблескивающим ботинком мужа миссис Лоренс валялась птичья клетка. Дверца ее была распахнута.

В центре огромного кабинетного стола лежала тушка бездыханной птицы.

Одна лапка попугая была вытянута центральным пальцем вверх, будто указывала на нависшего над ним человека, другая — была сильно прижата к желтому пушку на брюшке. Голова птицы была откинута, зеленые перья на шее взбились, глаза закатились к верху, клюв полураскрыт.

Птица была мертва. Лоренс держал в руках нож для резки бумаги и, широко раскрыв глаза, смотрел на нее.

Миссис Лоренс открыла рот и, тихонечко взвизгнув, попятилась назад из двери.

Дура Мурли, видно не вняв приказу помалкивать, вдруг неожиданно завыла.

Это еще больше испугало мадам. Та посмотрела под ноги, слышно икнула, а затем, быстро подхватив любимицу на руки и плотно прикрыв за собой дверь, скрылась.

Руки женщины так сдавили бока бедной собачки, что та еще и от боли взвыла, да погромче, а потом, нетерпеливо затявкав, начала дергаться, чтоб удрать с рук хозяйки. Миссис Лоренс, испуганно взглянув на высокую дверь кабинета, поспешила ретироваться.

В это время, будто разбуженный суетой возле дверей, Лоренс шевельнулся. Рука с ножом медленно двинулась к птице.

Тэд осторожно коснулся головы попугая. Тот не двигался.

Опять же медленно Лоренс отложил нож в сторону и… потянулся к телефону.

Его секретарь отозвался тотчас.

— Слушаю вас, мистер Лоренс.

— Адэн…

Лоренс прокашлялся, не отрывая взгляда от птицы.

— Адэн, у меня небольшая проблема. Срочно разыщите на Прибрежной некую Саммер. Она ветеринар и… вместе с ней приезжайте ко мне. Это…

Лоренс помедлил, затем поджал губы и процедил: „…важно, Дэн. Так что, поторопитесь“.

Адэн Хорви, тоже уже знакомый с парой судебных процессов, где босс его фигурировал в качестве истца, попытался выторговать время на поиски хозяйки „паршивого попугаишки“. Именно так называл птицу адвокат Лоренса — Генри Крафт.

— А если она откажется, сэр?

Лоренс, чмокнув губами, расправил их и сердито отрезал: „Скажите ей, что ее другу стало плохо. Она приедет“.

* * *

Глория была у себя, когда с малоприятной вестью к ее дому подкатил малознакомый ей субъект. И предложил ей куда-то с ним ехать. Разумеется, связав произнесенное этим человеком имя со своим попугаем, Лори не ждала ничего хорошего. Но, немного подумав, она все же решилась ехать с незнакомцем туда, где, как он сказал, ее другу стало плохо.

Сердце Глории больно застучало, когда она столкнулась со взглядом миссис Лоренс. Обе женщины со странным любопытством, молча, оглядели друг друга. И обе кинулись в противоположные стороны: Лори — к кабинету, миссис Лоренс — подальше от его двери.

Двое мальчишек внимательно изучали молодую женщину, приехавшую в их дом в белом халате врача.

Лори трижды споткнулась на нескольких метрах, отделявших ее от двери кабинета.

Низко опустив голову, быстро вдохнув воздуха и тут же резко вытолкнув его из легких, она раскрыла дверь кабинета и вошла.

Она увидела Лоренса у окна. Тот стоял к ней боком. Держал в руках бокал с темной жидкостью.

Услышав, что в двери кто-то вошел, Тэд чуть качнулся и повернул к Саммер голову.

* * *

Взгляд его не показался Лори взглядом пьяного человека. И все же было в нем что-то не совсем нормальное.