МеЛ
Фиалки в разбитом бокале
Глава 33
Жаклин спала, когда я все-таки решился уйти.
Не стал будить это чудо своим последним прикосновением.
Счастье просто обязано быть обоюдным в любви. Если вдруг это не так, стоит ли становиться еще одним сеятелем битых тарелок.
Глава 34
Фрэнк, как мне сказали, ушел на завтрак. Я написал ему записку, в ней сообщил, что мой счет для него открыт, пусть живет здесь, сколько хочет. Я возвращаюсь к делам.
Оплатил номер на неделю вперед. И уехал.
Глава 35
И все же сразу домой не поехал. Месяц жил в Новом Орлеане у своей давней знакомой.
Прощаясь с ней, извинился, что звал ее ночами чужим именем.
Забываясь, засыпая; засыпая, забываясь.
Жаклин…
Глава 36
Вернулся к делам окончательно.
Пару раз съездил в центральный офис, просто поприсутствовал на совещаниях.
Может и хорошо, что возникли некоторые проблемы. Я снова туда съездил, потом еще и еще.
Пришлось ввести в штат личного врача.
Старик Крафт сказал, что пока ухудшений в моем состоянии нет. Физически не напрягаясь, работать могу. Но, шутник, добавил, что в сексе поза „наездница“ мне по-прежнему вредна. „Следите, чтоб не запрыгнули, мистер Лоренс“.
Я тоже пошутил, сказал, что перешел на транквилизаторы и уже почти импотент, так что „наездницы“ меня не волнуют.
В общем, снова бизнес-жизнь.
Снова запрет на частные разговоры по служебному телефону. Личная охрана. Круг старых проверенных друзей.
Друзей, не пьющих на работе, крутых в делах. Отдыхающих исключительно по необходимости.
Правда, теннис, горные лыжи — не для меня. Зато полюбил стрельбу, карты.
Как в казино столик снимаем, так толпа собирается, висты посчитать.
Но я не азартен. Расчет перевешивает. Но из любви к искусству могу спустить сотню тысяч. Если и не отыгрываюсь, не грущу.
Работаю до боли в спине. Получаю удовольствие от больших прибылей.
Полнеть начал. Стал более резок. „Вреднею“ понемногу.
Но своих людей не обижаю. Как и раньше, ошибки их тихо переживаю. Ответственность на мне.
Массажисток беру только тридцатилетних. Очень понятливые.
Что за возраст чудесный такой у женщин?! Как им к тридцати, так они сразу понятливыми становятся.
Живу… Наверное.
Но иногда такая тоска. Пять месяцев прошло. Лето. Девушки надели легкие платья на бретельках. Короткие. Чудесные цветные платья. Какая молодость…
И снова защемило сердце.
Девочка, где ты моя Жаклин?
Все правильно.
Глава 37
Моя мать организовала выставку картин. Выставочный зал, где женщины-художницы с Восточного побережья Штатов выставляли свои работы, был полон.
Я по-прежнему люблю фантазийные картины, где можно домысливать.
Совершенно не отвергаю реализм, но…
Очень хочу сам сочинять сказку, придумывая ей счастливый конец.
Мама рада и горда, очень горда собой. Что она у дел.
Отец ходит важно, показывая ее работы друзьям, бывшим партнерам по бизнесу.
Здесь сестра, Фрэнк со своей последней девушкой.
Я любуюсь фиалками с картины, которую написала моя мать.
Пять цветков в бокале с чуть отбитым бочком. Но вода не вытекает, она там еще есть и цветы этому как-будто радуются. Розово-сиреневые разводы, утонувшие в живой зелени листьев. Прозрачность воды.
И тонкая трещина до дна…
— Они не погибнут, Тэд. Воды еще много. Очень много.
Я вздрогнул.
Оборачиваюсь и смотрю на нее.
— Они такие маленькие. Им многого и не нужно. Этот бокал кажется им океаном. Бесконечным…
Мы делаем друг к другу шаг. Жаклин до боли обнимает меня, вжимаясь всем телом в мое.
Жаклин, Жаклин…
Заметившая мою бледность, мать поспешила к нам.
Я с радостью представил ей свою любимую: „Познакомься, ма, это моя Жаклин“.
Как недосказанная сказка, твоя любовь переходит из ночи в ночь,
Ты, мучившая меня воспоминаниями. Ты, заставлявшая бороться с болью и побеждать смерть. Ты, научившая жить надеждой. Ты — чудо вечного продолжения моего.
Ты со мной.
Январь, 1997 год, Пермь.