София Каждан

Сибирячка

Слезы катились по щекам Татьяны Павловны, и она рукавом халата вытирала их. Умоляющим взглядом Цеховская смотрела на мать ребенка.

У Эдуарда Владиславовича в этот момент сдали нервы и он, налив себе и Якову в фужер коньяк, залпом выпил.

Татьяна Павловна медленно поднялась из-за стола и подошла к стулу, на котором сидел ее сын с Денисом:

— Перестань, мой мальчик, плакать. — Женщина погладила ребенка по головке и, обняв двоих, сидящих на одном стуле, проговорила, — Не надо, мой золотой, плакать. Это твой папа. Раз ты так хочешь, то пусть будет так. — Она взяла заплаканного ребенка на руки и, поцеловав его, добавила, — Если ты так решил, что Саша — твой отец, то я тогда — твоя бабушка, а это твой дедушка, — показала она пальцем на своего мужа.

Светлана видела, как наполнились слезами глаза Якова. Фельдман в упор смотрел на Науменко и ждал от нее какого-то важного решения.

Денис сидел на руках у хозяйки квартиры и та крепко прижимала малыша к себе, целуя его волосы.

— Извините меня. Я хочу побыть один, — с трудом произнес Александр.

Поднявшись, он зацепил рукой фужер, стоявший возле Светланы, который, ударившись об пол, разбился.

— К счастью, — произнес Яков.

Александр не помнил, как дошел до кровати. Сняв очки и уткнувшись головой в подушку, он почувствовал дрожь в теле.

„Почему Денис назвал меня папой? Почему он потянулся именно ко мне? — задавал себе вопросы солдат, — Что будет, когда Светлана уйдет от нас? Какая травма будет нанесена ребенку? Надо объяснить мальчику, что я — не его отец. Это нужно сделать немедленно! Сегодня! Он может привыкнуть ко мне. Зачем ему слепец? Что я ему могу дать? Одни проблемы со мной. Как бы мне хотелось на мгновение взглянуть ему в глаза“.

Озноб не переставал. Цеховского бросало то в жар, то в холод. Одна мысль сменялась другой. В голове был хаос. Александр вспомнил свое детство, каким он был непослушным и вредным ребенком, как терроризировал своих родителей, и как из-за него они постоянно ругались.

„Все-таки какое это счастье, когда с тобой рядом отец, — заключил Александр. — Любой ребенок, а особенно мальчик, хочет, чтобы у него был папа. Для малыша совершенно не играет роли — хромой его отец или слепой, главное, чтобы он был и любил своего сына“.

Успокоившись, Цеховский-младший уснул. Ему снился весенний лес, как он бежит с уже взрослым Денисом по роще с большим букетом подснежников, предназначенных для Светланы.

Он бы еще спал и спал, если бы Денис не разбудил его.

— Папа, а что ты будешь ночью делать? — удивленно спросил мальчик.

— Тоже спать.

— Можно я буду с тобой спать?

— Если тебе твоя мама разрешит, то можно.

* * *

Услышав, что Денис назвал Александра папой, Татьяна Павловна не поверила своим ушам. Женщина пристально стала наблюдать за реакцией Светланы. Промолвив „это не твой папа“, она не произнесла больше ни слова, а только с растерянным взглядом наблюдала за происходящим.

„Нужно, что-то делать, — молниеносно мелькнуло в голове у женщины. — Ведь именно этот малыш, который сейчас всем так упорно доказывает, что мой сын — его папа, принес неожиданную радость в наш дом. Ведь именно благодаря ему Сашка взял себя в руки. Именно благодаря этому ребенку мы все собрались за этим столом. Раз мой сын молчит и не доказывает Денису, что он не его отец, значит, Сашка не против, чтобы его так называли“.

Взяв сына Светланы на руки, Татьяна Павловна решила поддержать игру и привязать ребенка к Александру.

„Завтра постараюсь не задерживаться на работе, сразу же домой. После работы возьму Дениса, и поедем вместе в „Детский мир“, — сделала заключение Цеховская. — Я ему куплю все, что он только пожелает. Сколько бы это ни стоило. Этими подарками я смогу привязать мальчика к себе и сыну. Тогда, возможно, хотя бы изредка Светлана будет навещать нас“.

* * *

— Яшка здесь или домой пошел? — не поднимая головы с подушки, спросил у Дениса Александр.

— Папочка, дед с дядей Яшей напились! Дядя Яша боялся ехать домой. Он сказал, что его Булочка если увидит его в таком виде, то убьет на месте. Когда ты пошел спать, мужики стали пить, а потом петь. А дед! Умрешь со смеха, — сказав это, мальчик рассмеялся.

— Неужели они крепко напились?!

— Да. Дедушка стал с бутылкой танцевать, а потом ее целовать. Мы все так смеялись. Я чуть не уписался! Потом мама с бабушкой положили дедушку спать и вызвали такси, чтобы отвезти дядю Яшу домой. Как он не хотел ехать! Даже плакал… Говорил, чтобы его пожалели и не увозили к Булочке.

* * *

В эту ночь Светлане не спалось. Молодая женщина никак не могла понять, что произошло.

Когда Светлана, проводив Якова до такси, вошла в комнату, то увидела, что ее сын спит на кровати вместе с Александром. Науменко хотела забрать ребенка и перенести на тахту, но Цеховский-младший не позволил ей этого сделать.

Мальчик крепко спал, обнимая худыми ручонками шею Александра. Впервые ее ребенок назвал чужого человека папой. Он неоднократно задавал матери вопрос, почему у всех детей есть отец, а у него нет. Науменко придумывала различные отговорки, чтобы только не отвечать на вопрос сына. Женщина не знала, как объяснить маленькому созданию, что его отец не женился на матери только потому, что она бедная, „без рода и племени“.

Света была в ужасе. Она понимала, что без отца ее сыну плохо. Но почему он назвал своим отцом этого слепого человека? Чем он смог так затронуть его детскую душу? Что их объединило? И почему Александр так привязался к ее сыну?

„Как я смогу объяснить Дениске, что дядя Саша не его отец? Почему Александр молчал? И почему Татьяна Павловна сказала, что она — его бабушка?“ — эти слова не давали ей покоя всю ночь.

* * *

Цеховская, придя на следующий день пораньше с работы и взяв Дениса, отправилась с ним за покупками в „Детский мир“.

Никогда в своей жизни мальчик не был в таком огромном магазине. Мать его туда не водила, чтобы не травмировать. У Дениса практически не было игрушек, так как у Науменко на это удовольствие не было денег.

Татьяна Павловна купила Денису большую грузовую машину, корабль и автомат.

— Это все мне? — удивленно спросил тот.

— Конечно, тебе, мой мальчик. Ты это заслужил, — и, повесив автомат на плечо ребенка, взяла его за руку.

С новыми покупками Денис ворвался в комнату к Александру, который играл на гитаре:

— Папочка, посмотри, какие подарки мне купила бабушка!

Положив игрушки на кровать, он взял в свою маленькую ладошку руку человека, которого только вчера назвал своим отцом, и провел его ладонью по подаркам.

— Тебе эти игрушки нравятся?

Ничего не ответив, малыш обхватил за шею Александра и стал прижиматься к его щеке.

* * *

В эту ночь Светлана решила не откладывать в долгий ящик, а на днях спросить у главврача больницы, когда она сможет выходить на работу и перейти жить обратно к своей хозяйке.

Решения этого вопроса ей долго ждать не пришлось.

На следующий день Эдуард Станиславович пришел домой позднее обычного и, переступив порог квартиры, радостно закричал:

— Светик, у меня для тебя очень хорошая новость! Сегодня мне на работу позвонил Яков и сказал, что с пятнадцатого числа тебя берут на базу фактуристом [торговый служащий, выписывающий описи посылаемого товара со включением цены, то есть „фактуры“, прим. ред.], — проговорив это, Цеховский подошел к Науменко и, обняв ее за плечи, добавил. — Пока поживешь у нас, а там видно будет.

Хозяин квартиры не дал молодой женщине опомниться и, взяв ее за руку, потянул на кухню:

— Мать, накрывай на стол! — приказал он жене, — Это дело нужно отметить.

Светлана в растерянности не знала, что произошло. Почему Яков с Цеховским решили за нее вопрос, куда ей пойти работать и где ей с сыном жить?

Пока она обдумывала, что ей ответить по поводу работы, врачи уже обсуждали больничные проблемы.

На завтра утром позвонил Эдуард Станиславович и сказал, чтобы Светлана немедленно со всеми документами приехала к нему. В этот день она написала заявление на увольнение и получила расчет в больнице. В тот же день Науменко отдала документы на прописку. Ее прописала у себя тетка Цеховского, которая жила в тридцати километрах от Москвы.

Светлана никак не могла поверить своему счастью. С этого дня ее уже никто не будет швырять, как бездомную собачонку. Эта прописка давала женщине право на работу в столице, о которой она мечтала в небольшом сибирском городке, учась еще в школе.

Александр уступил ей свою комнату, а сам с Денисом переселился в зал.

Оставались считанные дни до выхода Науменко на новое место работы. Она по нескольку раз в день звонила Наталье, интересовалась коллективом, в котором ей предстояло работать. Подруга успокаивала Светлану, говоря ей, что такое место простому смертному и не снилось, и что без блата туда практически невозможно устроиться.