Инна Сударева

Судья королевского дома

— Ну, ты!!! — чуть не завизжал капитан, снова бросаясь в схватку.

На этот раз Фредерик встретил его сверкнувшим в сумерках белым мечом.

— Еще раз подумайте, сэр, — металлическим голосом сказал он.

— Западный Судья! — выдохнул пират, сразу остановившись: меч Фредерика был его визитной карточкой, и в Зимнем порту это оружие он в свое время часто использовал.

— Мое предложение еще в силе, — предупредил Судья.

— Я дарю вам эту девчонку, сэр, — низко кланяясь и гася в себе ярость, пробубнил капитан.

— Спасибо за любезность, но как я сказал, так и будет, — Фредерик спрятал меч и отсчитал пять золотых монет. — Не хочу, чтобы из-за встречи со мной вы были в убытке.

Пират взял деньги, вновь низко поклонился и сказал:

— Я, моя команда и моя шхуна „Жук“ всегда к услугам Западного Судьи.

Фредерик кивнул и прошел мимо, дав знак Марку следовать за ним. Тот поудобнее устроил на руках еще не отошедшую от страха девочку и поспешил за Судьей. Он хотел сказать Фредерику, что восхищен его поступком, но не успел и рта открыть, как услышал судейское ворчание:

— Спаситель малолеток… Похоже, мне это на роду написано.

Пост Судьи находился в самом порту, спрятанный под одним из пирсов. Смотрителем там был мужчина средних лет, бывший моряк, насквозь просоленный морем. Фредерик не очень любил этот Пост: здесь, как, впрочем, и во всем порту, пахло рыбой, гнилым деревом и сыростью. Правда, в самом помещении, состоявшем из двух небольших комнат, было чисто и довольно уютно. Чтобы попасть в Пост, нужно было сесть в лодку и проплыть далеко под пирс, где у самого его начала в земле и находилось портовое убежище Судьи.

Марк сел на весла, а притихшая девочка сначала скрючилась под скамьей, а потом, продрогнув, несмело подползла к Фредерику, что молча сидел на корме. Она боязливо глянула на Судью. Он же, вздохнув, распахнул плащ.

— Ну, иди, погрейся.

Малышка довольно улыбнулась и быстро шмыгнула к нему на колени, крепко прижалась к груди Фредерика, обхватив его худыми ручонками. Судья вновь вздохнул, подумав, что его черная бархатная куртка безнадежно испачкана, но пару раз ребенок глянул на него сияющими от счастья глазами, и Фредерик забыл о куртке. За те несколько минут, что они плыли, девочка согрелась и заснула, обнимая своего неожиданного покровителя. Фредерик уже на руках пронес ее в Пост мимо удивленного Смотрителя и положил на свою постель во второй комнате, накрыл одеялом.

— Это чтоб тебе было весело, — обратился Фредерик к Смотрителю Леону. — Проснется — выкупай, переодень, накорми и напои. Да, не забудь причесать. Куклу какую смастери — пусть играет.

— Разве я нянька? — пробовал возмутиться Леон.

— Я купил ее за пять золотых, так что это — моя собственность. А ты — Смотритель моей собственности, вот и будь с ней поаккуратней, — усмехнулся Фредерик.

Леон еще что-то побурчал, собирая на стол.

— Что слышно в городе? — спросил Судья.

— Все, как обычно: контрабанда, пираты, драки, грабежи, убийства. Ваши молодцы справляются с этим всем потихоньку. Пару недель назад некто Алан на „Жуке“ напал на большое торговое судно Шелковой гильдии. Глава гильдии, его семья, несколько других торговцев были на этом корабле. Судя по всему, они погибли. Теперь Алан и его команда беснуются в портовых кабаках, пропивая и прогуливая добычу. Несколько его ребят уже сидят в подвалах городской тюрьмы.

— Глава Шелковой гильдии, господин Амадей Вельс. Я встречался с ним в Белом Городе. Предприимчивый, энергичный молодой торговец, — проговорил Фредерик. — Женат уже пять лет, имеет малолетнюю дочь… Хм… Уж не ее ли мы купили, Марк? Да, везет мне на сироток… А этого капитана Алана надо проучить. Он лишил Королевскую казну хорошей статьи доходов: Шелковая гильдия платила огромные налоги.

— Как мы поступим с ним? — спросил Марк, густо намазывая свой хлеб маслом.

— Капитан Алан сам предложил мне свои услуги. Вот я ими и воспользуюсь, — усмехнулся Фредерик. — Я поставлю его во главе Шелковой гильдии вместо погибшего Амадея Вельса. Пусть перевозит шелк на своем „Жуке“. А если доходы гильдии станут падать, из него самого совью шелковые веревки. Он убил купца, теперь пусть будет в его шкуре.

— А если это ему понравится?

— Не моя забота. Королевство не должно терять доходы из-за бандита. Понравится — оно и к лучшему, одним пиратом меньше, не понравится — есть другие перспективы, и намного хуже. А когда вырастет кроха, что спит в соседней комнате, он передаст ей всю Шелковую гильдию, и она решит его судьбу. Так что передай мое распоряжение насчет этого капитана Алана и его людей. Пусть их нынче же арестуют и ждут меня.

Марк согласно кивнул.

— Побрились бы перед тем, как гильдии разбойникам вручать, — проворчал Леон.

— А, — вспомнил Фредерик и провел рукой по уже отросшей бороде, затем почесал голову. — Приготовь-ка горячую ванну, мне и вымыться бы стоило, — и он рассмеялся.

8.

— Мой отец выше и сильней тебя, — ни с того, ни с сего буркнула Агата, когда Фредерик торжественно вручил ей золотоволосую куклу.

— А кто защитил тебя от пирата? — парировал Судья. — Твой отец, что ли?

Агата надулась еще больше. Конечно, не стоило лишний раз напоминать девочке, что родителей уже нет рядом, но Фредерик рассуждал так: он сам в три года узнал, что такое смерть, когда погиб его отец, и это лишь сделало его тверже и жизнеспособнее, потому и малышка Агата должна знать о жизни не только миндальные стороны. „Чем раньше она сообразит, что осталась одна на свете, тем быстрее повзрослеет и поумнеет. И сил, не физических, так духовных, у нее прибавится, — говорил Судья. — Никто ведь с ней нянькаться не будет. Лучшее, что я могу сделать — отправить ее в свое поместье, под присмотр моей нянюшки, древней, как мой меч. Но она ее может испортить кружавчиками и рюшечками. Можно, правда, и в монастырь определить, да тоже жаль девчонку — с нянюшкой Судьи Фредерика куда как лучше“.

Правда, он сам два последних дня возился с девочкой. И платья ей накупил, и игрушек. Агата, действительно, оказалась дочерью погибшего Амадея Вельса, и Судья сделал, как решил: поставил во главе Шелковой гильдии пирата Алана, проведя перед этим с капитаном разъяснительную работу.

Агата дулась, когда Фредерик пытался заниматься с ней, когда же он сидел задумчиво за столом, подходила ближе, устраивалась у его ног и так сидела, пока он не обращал на нее внимание.

Судью все беспокоило. „Еще немного, и я окончательно привяжусь к ней, — думал он. — Надо бы отправить ее в поместье“. Но это тоже влекло за собой проблемы: о том, что у Западного Судьи в усадьбе появилась воспитанница, тут же станет известно по всему Королевству, и этим не преминут воспользоваться враги Фредерика: они могут похитить девочку, как сделали это с Мартой, и шантажировать его. „Я совершаю вторую ошибку, — озабочено тер лоб Фредерик. — Сперва привязался к Марте, теперь — к этой крохе. Слишком много уязвимых мест, господин Судья… Ни друзей, ни любимых — не забывай. Твой отец в свое время попался на ту же удочку и осиротил тебя“.

За эти два дня он поднял всю свою сеть осведомителей, чтобы выяснить хоть что-нибудь о Филиппе, его клане и о Марте. Судьба девушки беспокоила его с каждым днем все сильней. Хотя он понимал, почему похититель до сих пор не выставил свои условия. „Хочет пощекотать мне нервы“, — так думал Фредерик.

Филипп объявился сам: к концу третьего дня Марк принес запечатанный конверт, который, по его словам, ему сунул в руки без лишних слов какой-то оборванец на выходе из „Шумихи“.

— Он хочет, чтобы я пришел в заброшенные доки, один и без оружия, — сказал Фредерик, прочитав письмо. — Марта у него, жива и невредима.

— Сэр, это самоубийство! — воскликнул Марк. — Я надеюсь, вы этого не сделаете!

— Ну, руки и ноги я ж себе не отрежу, а они — самое действенное оружие, — усмехнулся Судья.

— Сэр, прошу меня извинить, но, может быть, это тот самый случай, когда надо пожертвовать незначительным человеком, чтобы не потерять большего?

Фредерик покачал головой:

— Я думал над этим, но я не могу так с ней поступить, — в памяти Судьи вновь возникли мягкие булочки, душистый чай, теплые руки и большие влажные черные глаза, и Фредерик даже застонал от той боли, что возникла при мысли, что Марта умрет. — Ты хотел бы, Марк, чтоб я так с тобой обошелся? После всей твоей верной службы?

На это Марку не было, чего сказать.

— Я допустил ошибку, непростительную, и плачу теперь за нее, — проговорил Фредерик.

— Но он может убить вас обоих, сэр.

— Скорее всего, он так и задумал.

— Вы не пойдете один!

— Что ж, вы всей оравой последуете за мной? Его люди заметят вас — это лишние неприятности. Я пойду один и без оружия — от этого зависит жизнь Марты. Может, это глупо, но что еще делать? Ситуации с заложниками никогда мне не нравились. Возможно, получу еще пару царапин. А вдруг повезет? И я раз и навсегда покончу с таким типом, как Филипп?