Павел Шаронов

Простаки и прохиндеи

— Ты что-нибудь подозреваешь?

— Я уверена, что сестра погибла из-за него, что он ею прикрылся во время покушения. Но это не все. Я чувствую, что существует какая-то тайна, которую скрывают. Я слышала обрывки разговоров, какие-то странные распоряжения, которые отдавал Синяя Борода и я хочу во всем разобраться.

— Может, тебе это только кажется? После покушения любой человек может вести себя странно.

— Дело не только в этом. Сестра так пострадала, что ее хоронили в закрытом гробе. Я измерила пальцами длину гроба, отняла толщину стенок и подсчитала, что для сестры понадобился бы гроб на два сантиметра длиннее.

— При таких приблизительных подсчетах легко можно было ошибиться. Ты думаешь, что похоронена не твоя сестра, а кто-то другой?

— Я не знаю, что думать. Из родственников ее никто мертвой не видел. Все основано только на словах Синей Бороды. Может быть он убил ее, а потом подсунул другой труп.

— Звучит не очень убедительно.

— Синяя Борода давно с ней не ладил; они часто ссорились и вообще мне кажется, он влюблен в меня и хочет на мне жениться.

Последние слова Сандра выпалила скороговоркой.

— Что?! — изумился я.

Сандра обиделась.

— А что, я так плоха, что в меня нельзя влюбиться?

— Ты очень хороша, но ты школьница, а ему уже…

— Он приставал ко мне. Я даже однажды стукнула его по лбу телефоном. После этого я сбежала к родителям, но они вернули меня к нему.

— Как вернули?! Зачем?

— У Синей Бороды много денег. Он всегда добивается того, чего хочет. Правда, в моем случае он, кажется, решил подождать. Купил мне компьютер, дает много денег; в общем, притворяется добрым, но я ему не верю.

— Он больше к тебе не приставал?

— Нет. Сейчас ему не до меня. После покушения он сам не свой, нервничает, дома бывает редко.

Сандра замолчала. Я чувствовал, что в такой ситуации лучше все хорошенько обдумать, прежде чем давать какие-то советы. Сандра глядела на меня, а я размышлял. Что делать? Обратиться в милицию? Но что я им скажу? И кому поверят скорее, мне или Сергею Борисовичу? Кроме того, именно милиционер помог Владимиру Николаевичу доставить меня сюда. И смогу ли я помочь Сандре, если сам нуждаюсь в помощи? Стоит только выступить против Сергея Борисовича и, может быть, именно милиция поможет ему расправиться со мной.

Ясно одно, что среди всех окружающих меня сейчас людей доверять я могу только одной Сандре. Надо придумать какой-нибудь необычный план. Против более сильного противника надо действовать не силой, а умом. Проблема только в том, что нам противостоят тоже не дураки, а мы так мало знаем об их планах.

— Ты узнала что-нибудь интересное, пока сидела в шкафу? — спросил я.

— Только то, что ты будешь двойником Синей Бороды.

— Да, это немного. И подслушивать так опасно. Если бы добыть подслушивающие устройства, но это… или хотя бы диктофон.

Сандра радостно встрепенулась.

— Как мне это раньше в голову не пришло! У нас тут полно диктофонов. Синей Бороде их постоянно дарят на дни рождения. Уже девать их некуда.

Это была хорошая новость. Имея несколько диктофонов, можно было бы поставить на прослушку весь дом и быть в курсе всех происходящих здесь совещаний. И я посоветовал Сандре раздобыть эти диктофоны.

* * *

Почти на весь день я был оставлен один, но охране было строжайше велено следить, чтобы я постоянно тренировался в изображении хозяина дома. Это страшно изматывало. Кроме того, мне не нравилась моя новая внешность. Когда я останавливался перед зеркалом, из него на меня смотрело чужое незнакомое лицо. Короткая стрижка и уже заметная небритость придавали мне вид не то бомжа, не то алкоголика. При такой внешности делать самоуверенный вид было очень трудно.

Вечером ненадолго заехал Сергей Борисович, или Синяя Борода, как я вслед за Сандрой стал его называть. Он устроил мне экзамен и остался доволен моими манерами и тем, что внешне я стал на него более похож, чем утром. Переговорив в кабинете о чем-то с Владимиром Николаевичем, он вскоре уехал.

До позднего вечера я вновь оставался один. Едва вернувшись из лицея, Сандра куда-то уехала на мерседесе с личным шофером Сергея Борисовича. Владимир Николаевич был занят в кабинете бумагами и телефонными разговорами; я смотрел телевизор у себя в комнате.

Смотреть практически было нечего. Начавшаяся президентская компания заполонила все каналы. Очередной кандидат в президенты клялся с экрана, что будет последней падлой, если не покончит с коррупцией и преступностью. При этом он так вращал глазами, что становилось страшно. Я пощелкал по каналам. На одном любителям документального кино показывали фильм о серийном убийце и демонстрировали трупы его жертв; по другому шла комедия о скромной застенчивой девушке, которая решила убить свою мать, а исполнив это, заодно прикончила свою сестру и ее любовника. В общем, был обычный повседневный репертуар.

В конце концов на одном из каналов я наткнулся на бразильский сериал и вздохнул с облегчением. Наконец-то можно посмотреть на красивых нормальных людей с их такими естественными страстями и проблемами.

Однажды, именно при просмотре такого сериала мне посчастливилось быть свидетелем конфуза нашего телевидения. Не знаю, кто там на какую кнопку нажал, или наоборот, забыл нажать, но только, когда началась очередная серия бразильского сериала и зрители уже с нетерпением ожидали, что же ответит гордая красавица на предложение своего поклонника, вместо текста сериала пошел текст рекламы.

Благосклонно глядя на стоявшего на коленях кавалера, красавица вдруг заговорила о пельменях. Объяснила, что можно делать с этими пельменями, в каких именно коробках они продаются и очень советовала кавалеру есть только эти пельмени, потому что они — лучшие в мире. Глаза жениха загорелись от радости, он схватил девушку в объятия, видимо, выражая этим ей благодарность за совет и обещал есть только эти пельмени и никакие другие. В это время вошла мать невесты, очень удивилась увиденной сцене и объяснила будущему зятю, что она пользуется только прокладками „Олвейс“, потому что они с крылышками.

Дальше смотреть телевизор я не мог. Я свалился со стула и, схватившись за живот, сотрясался в беззвучных коликах смеха.

Не всякая комедия может довести меня до такого состояния и с тех пор я наивно надеюсь увидеть нечто подобное еще раз.

* * *

На следующее утро мне велели переодеться в костюм Сергея Борисовича. Владимир Николаевич обошел меня со всех сторон, придирчиво оглядел и в целом остался доволен, только велел портному кое-где ушить пиджак. Затем мною занялся фотограф. Меня снимали и в профиль и в анфас и с затылка, во время ходьбы, сидения, лежания, крупным и мелким планом; было сделано, мне кажется, не меньше сотни кадров и, только когда я был совсем измотан, меня оставили в покое.

Часа через два неожиданно вернулась из лицея Сандра. Она, видимо, попыталась незаметно проскочить мимо Таты, но старуха ее заметила и грозно подозвала к себе.

Из своей комнаты мне почти ничего не было слышно, только тихое бормотание, потом голос Таты стал громче и я ясно услышал:

— А я говорю, немедленно в постель! Раз ты больна, нечего по дому шляться!

Когда все разговоры прекратились и шаркающие шаги Таты затихли в направлении кухни, я вышел из своей комнаты и, бесшумно пробежав коридор, вошел в комнату Сандры. Она была в ванной комнате и так пристально рассматривала себя в зеркало, что не сразу меня заметила.

Когда она повернула лицо, первое, что я увидел, был ее распухший нос, покрытый коричневой коркой, который Сандра, заметив меня, сразу прикрыла рукой. Вид у нее был огорченный, а на глазах стояли слезы.

— Что случилось? — спросил я.

— Ничего, я на больничном.

— Что-нибудь серьезное?

— Ничего, я в порядке.

— Можешь не прятать от меня свой нос, я его уже видел.

Сандра медленно опустила руку и робко подняла на меня глаза.

— Теперь со мной никто не захочет дружить, раз у меня такой нос, — сказала она.

— Тогда мне придется быть твоим единственным другом. Ты была у врача? Что он говорит?

Неожиданно Сандру разобрал смех, который так плохо согласовался с грустным выражением лица, что я сначала подумал, что у нее истерика.

— Врачи совсем ничего не понимают, — сказала Сандра, кое-как подавив смех, — Со мной действительно все в порядке. Вчера я чистила зубы и заметила на носу черные пятнышки. Вот я их зубной щеткой и помыла.