Андрей Ратеев

Раб синей лампы

Подраздел 5. ИнтерДат. Виртуально жить не запретишь 

Листья желтые над вебами кружатся,
С тихим шелестом под серверы ложатся.
И от кряканья не спрятаться, не скрыться,
Сайты глупые, скажите — что вам снится?

Игорь Валентинович Блинович, ответственный чиновник не слишком известного широким слоям населения специального ведомства, откинувшись на спинку удобного, способного не только плавно вращаться, но и как минимум в шести режимах, не считая подрежимов, осуществлять массажестимуляцию сановного тела, кресла, в своем просторном, в духе нескромного слуги народа обставленном кабинете, просматривал свежие оперативные материалы.

Прекрасное качество цифровой записи в мельчайших подробностях позволяло рассмотреть происходившее действо. Новейшее проекционное оборудование, наряду с приевшимся уже трехмерным отображением, несложными манипуляциями на индивидуально адаптированном под руку владельца пульте, предоставляло отменные средства обеспечения масштабирования любого фрагмента, изменения ракурса обзора, чрезвычайно плавную вариабельность скорости демонстрации. Обширнейшая библиотека софтверных фильтров помогала пользователю акцентировать важные детали и аспекты изображения.

Но более всего Игорь Валентинович любил пользоваться альфа-пойнтером — сравнительно недавно разработанным в лабораториях курируемого им закрытого института, устройством селектирования зрительных образов, транслирующим биоэлектрические импульсы коры головного мозга в команды модификации изображения. Легкая сеточка, напоминающая известную каждой моднице эластичную шапочку-фиксатор прически, улавливая тончайшие флюиды, позволяла применявшему ее буквально материализовать такие неощутимые субстанции, как внимание и сосредоточенность. Игорю Валентиновичу достаточно было просто заинтересоваться какой-то деталью изображения, и пойнтер масштабировал ее, улучшал контраст, фильтровал несущественное окружение.

Вне всякого сомнения, — за простотой и удобством устройства скрывалась длительная, интеллектуально насыщенная предыстория научных открытий, инженерного и дизайнерского труда, но подобные обстоятельства давно уже не тревожили Игоря Валентиновича — он, равно как и ему подобные, просто решал нравственно-этические проблемы — бинарно классифицируя человечество на ограниченных исполнителей и менеджеров, — знающих и умеющих мало, но несомненно, обладающих самым важным — органично проистекающим из инстинктов и рефлексов качеством доминирования.

Проецируемый фрагмент спектакля жизни, законсервированный сутки назад в аппартаментах Игоря Валентиновича сложной системой скрытых камер, являл зрителю интерьер кабинета и суетливо копошащегося в нем человека, модно, аккуратно и удобно одетого, с несколько замедленными, видимо алкоголем, движениями. Ефим Леонидович Куглер, с недавних пор вовлеченный в сферу интересов Игоря Валентиновича, наивно предполагавший аутомотивированность собственных поступков, все предназначенное выполнял правильно. Несколько раздражала лишь задержка во времени исполнения предначертанных действий, но, в строгом соответствии с тщательно просчитанным сценарием, Куглер „случайно“ обнаружил подготовленный тайник, „успел“ получить и зафиксировать строго дозированную порцию информации, и осуществил комплекс упражнений, релаксировавший изголодавшуюся Леночку.

Атавизм отцовской любви, заставивший навести предварительные справки о здоровье „физкультурника“ Куглера, не помешал Игорю Валентиновичу, тем не менее, в качестве наживки использовать собственную дочь, впрочем, не предъявлявшую особых претензий и понимавшую чистоплотность несколько однобоко. Леночку, отнюдь не бывшую дурой, увлекала игра в Мату Хари, а ее отец удовлетворялся уместной управляемостью и предсказуемостью молодой неискушенной шпионки…

Выключив проектор, Игорь Валентинович неспешно снял с головы легкую эластичную сеточку, аккуратно уложил ее в плоскую металлическую коробку, легкими движениями разгладил хорошо ухоженные, с живописной сединкой волосы, и задумчиво закурил плотную длинную сигарету, не забыв вставить ее в изящный перламутровый мундштук.

* * *

Екатерина Альбертовна, миловидная, молодящаяся дама, легко, для своих сорока восьми, взбежав по гранитной широкой лестнице, быстро и упруго пройдя длинными коридорами, открыла высокую дверь с полированной медной табличкой „Председатель Российского Общества Взаимодействия“, и вошла в приемную. Смазливый молодой человек, поспешно вытянувшийся в струнку, лучезарно улыбаясь, вежливо поздоровался и распахнул тяжелые двустворчатые двери в просторный, прекрасно обставленный кабинет. Екатерина Альбертовна, слегка примяв пушистую растительность ковровой дорожки, не заходя в комнату отдыха, что после обеда случалось крайне редко, взошла на кожаный, нежно полуохватывающий спину и прочие деликатные места, поворотный, с удобными подлокотниками и подзатыльником, трон.

Слегка придавив несколько переспевшими персями напоминающий небольшую взлетно-посадочную полосу, матово поблескивающий дорогим деревом стол, Екатерина Альбертовна сняла с подзаряжающей изящной подставки мобильную трубочку, попикала пуговками кнопок. Проговорив минут двадцать о чем-то важном, и, по-видимому, срочном, Екатерина Альбертовна вызвала секретаря. Подписав, не читая, накопившиеся бумаги, она пересела за небольшой, удобный столик, подняла крышку-экран лежавшего на нем портативного компьютера…

Екатерина Альбертовна относилась к не так давно оформившемуся подвиду „женщины деловой“ — „женщины деловой рациональной“, — она весьма свободно владела современными средствами менеджера-профессионала — разнообразной и сложной офисной техникой, аппаратурой мобильной связи, хорошо водила автомобиль. Отличное техническое образование служило поддержкой природных аналитических способностей. Умение жестко и рационально планировать дальнейшие действия и упорно добиваться намеченного в пику тривиальным обольстительницам, чрезмерно чувственным и непоследовательным, позволило ей довольно быстро занять высокое положение в обществе.

И, хотя злые языки связывали ее успехи с несомненным влиянием мужа — высокопоставленного государственного чиновника, Екатерина Альбертовна Блинович не ревновала к его могуществу — она извлекала выгоды из всеобщего заблуждения. Довольно рано осознав, что красоты и молодости для женщины, жаждущей добиться славы и богатства, отнюдь не достаточно, Катенька поступила на математический факультет университета. Прилежно учась, осознанно дистанцируясь от разгульной студенческой жизни, полной вечеринками, амурными похождениями и прочими радостями, Катя, тем не менее, не противопоставляла себя однокурсникам, а, напротив — умудрялась быть своей в разных, порой и ревниво враждующих по пустякам, компаниях.

Выбрав в качестве подруги яркую, эмоциональную Кристину, девушку стильную, чувственную, жадно и насыщенно проводящую лучшие годы молодости, Катенька, тонко подыграв ее самолюбию, получила возможность вращаться в самых „классных“ тусовках, знакомиться с самой яркой студенческой молодежью университета. Но никто из знакомых, снисходительно улыбавшихся несколько зажатой, симпатичной девушке, не предполагал, что тщательно штудируемые ею абстрактные дисциплины могут быть настолько полезными в реальной, грубой действительности. Екатерина же, разумно распорядившись бесценным, так быстро улетучивающимся даром молодости и фальшивым ореолом продвинутой девственницы, расчетливо выбрала в спонсоры будущей жизни преподававшего политэкономию, моложавого Игоря Валентиновича.

Умно не пытаясь подчинять его карьерные устремления, Екатерина добилась полной зависимости Игоря в расчетливо выстроенных ею интимных отношениях. Расставшись с первой женой, Игорь Валентинович, ненавязчиво направляемый потребностями новой семьи, в короткий срок сумел подняться в сферы преданных, порядочных, и поэтому хорошо обеспеченных государственных мужей. Безбедное служение народу и государству, в подоспевшие вскорости годы свободы и гласности, еще более усугубило преуспевание семьи Блиновичей. Получив возможность легально и без обрыдлых догматических измышлений направлять курируемый народ в неопределенное, но от этого не менее светлое завтра, Игорь Валентинович помог Катеньке возглавить созданное его тщанием и непосильным трудом „Общество Взаимодействия“ — сугубо общественную, негосударственную, но от этого не менее выгодную для владельцев компанию.

Осуществляя прописанные в уставе принципы, взаимодействуя с нищими, но вследствие этого, по-видимому, могущественными бюджетными структурами, компания с благозвучным и правильным названием очень скоро приобрела репутацию всемогущей, но честной, передовой, но блюдущей традиции, организации. Необычайное чутье неоднократно помогало руководству компании лавировать в сложных общественно-политических фьордах российской действительности. И пусть, то и дело всплывающие из небытия инсинуации врагов пытались проколоть своими ржавыми иглами дно судна, гордо бороздящего бурное болото нарождающегося российского капитализма, „Общество Взаимодействия“, мощными винтами взбивая грязную пену, упрямо перло к цели…