Ева Колганова
Окна
С тех пор я просыпалась каждое утро и уже по привычке смотрела на свои руки, постепенно перестав удивляться и принимая это как факт. Пусть невероятный, но факт. Я читала, что в течение жизни линии на ладонях могут изменяться, что-то переформировывается в предназначенной нам судьбе, но не настолько же!
Четверг, 20 Февраля
Днем
За ширмой располагалось небольшое подсобное помещение. В дальнем уголке стояли два стула и стол с микроволновкой, там продавцам можно было попить чай-кофе и закусить, а остальное пространство было отведено под склад товаров. В воздухе стоял густой аромат благовоний, чая, позвякивали развешенные повсюду „ловушки для снов“ и тому подобные висюльки. Прямо напротив ширмы находилась запертая дверь, почти целиком занавешенная прямоугольником из грубой мешковины, расшитой непонятными знаками, красными и зелеными.
Черноглазая женщина пригласила меня сесть, мы расположились в углу, и она, не спрашивая, насыпала в маленький чайничек чаю из разрисованной металлической коробочки. Запахло фруктами и еще чем-то необычайно приятным.
— Что же привело вас ко мне? — поинтересовалась через некоторое время женщина, разливая по крошечным чашкам горячий ароматный напиток.
— Откуда вы узнали, что я пришла именно к вам? — все еще в недоумении ответила я вопросом на вопрос.
— Я вижу интерес в ваших глазах, и этот интерес относится ко мне. Не спорьте. Как вас зовут?
Я назвалась.
— А меня Магда, — ответила женщина, задумчиво водя ложечкой в чашке. — Чай без сахара, если хотите, возьмите здесь.
Несладкие напитки мне всегда кажутся безвкусными травяными настоями, поэтому я бросила кубик сахара в чай и стала мешать. Мне хотелось задать Магде очень много вопросов, все вопросы, связанные с домом, связанные с линиями на ладонях, вообще, все что интересовало меня в жизни. Я понимала, что ответить на них она не сможет, но чувствовала какое-то необычайное доверие к ней и ко всей обстановке ее магазинчика.
— Спрашивайте, меня, не стесняйтесь! — улыбнулась вдруг Магда, словно прочитав мои мысли.
— О чем? — я в упор взглянула на нее. Черные глаза пронзали меня, но не сверлили взглядом, а просто глубоко смотрели, казалось, Магда видит меня насквозь, со всеми моими страхами, желаниями и вопросами.
— Ну, хотя бы о линиях на ладонях.
Мне вдруг стало страшно. Я осознала, что Магда объяснит мне, что творится со мной, но сейчас мне не хотелось этого знать. Я не была готова услышать ответ на этот вопрос. Я замялась.
— Да нет, линии… линии я воспринимаю как данность… изменяющуюся данность, — пробормотала я. — Меня почему-то очень заинтриговал этот дом, в котором ваш магазин. Он мне кажется необычным. Такое ощущение, что в нем нет жизни. И страшный магазин с манекенами, он меня взволновал, может, это только я так реагирую на него?
— Что ж, это именно ты так реагируешь. — Магда вдруг перешла на ты. — Ты все видишь иначе, не так, как другие. Странные знаки на ладонях сейчас видишь только ты. Отсутствие жизни в доме тоже явно только для тебя. Манекены пугают только тебя.
— Я что, сумасшедшая?! — прошептала я. — Со мной не все в порядке?
— О нет, ты не сумасшедшая. И с тобой все в порядке, только в непривычном для многих людей порядке… Я вижу и чувствую то, что и ты, хотя воспринимаю тоже иначе.
Магда подлила нам еще чаю. Я во все глаза смотрела на нее, ожидая продолжения.
— Дом действительно бездушен. В нем есть жизнь, но нет душ. Я не стану сейчас тебе об этом рассказывать, ты обо всем узнаешь постепенно. Я просто хотела тебя предупредить, чтобы ты не боялась, что с тобой
— Но мне страшно! Мне не стоит бояться? Эти манекены…
— Почему же не стоит… То, что тебе видно больше, чем остальным, не означает, что ты смотришь на все это через защитный экран. Скорее, наоборот. Что касается манекенов… Это частный магазин одежды. Им владеет одна женщина, которая практически все наряды создает сама, иногда в этом участвуют ее помощники. Манекены принадлежат ей. И место она не арендует. Я иногда вижу ее, но мы не общаемся. За все годы, которые мы пересекаемся, мы так и не общались. Нас что-то отталкивает, и если я считаю, что моя энергия положительная, то скорее всего у нее — отрицательная.
— Но плюс и минус притягиваются! — попыталась я возразить.
— Только не здесь, — мрачно махнула рукой Магда. — Не в такой ситуации… Ладно, на сегодня тебе достаточно. Тебя и так нынче ожидают не очень веселые сны. Давай, я провожу тебя.
С этими словами она встала и вышла из-за ширмы, я отправилась следом.
Я уже стояла у входной двери, прощаясь с Магдой, когда в голову поползли другие вопросы: где молодая девушка, которую я видела накануне, кто она, что за дверь скрывается под мешковиной. Я было открыла рот, чтобы вылить это все, но Магда нахмурилась и покачала головой.
— Пока достаточно. Придешь через несколько дней, если захочешь. Когда — решай сама.
Через минуту я уже оказалась на улице. Было поздно и темно, меня освещали фары проносившихся мимо машин. Я побрела в сторону метро, стараясь не смотреть на манекены, когда проходила мимо.
Четверг, 27 Февраля
Днем
Немного вернувшись в ближайшее прошлое, я наконец подошла к событиям сегодняшним. Сразу описать все предшествующее у меня не хватило сил, да и теперь, я думаю, будут всплывать еще какие-то подробности и факты прошедших дней.
Но теперь я постараюсь записывать более-менее регулярно то, что со мной происходит сейчас.
Почти каждый день на работе я нахожу несколько минут, чтобы сбегать в курилку и посмотреть на дом из окна. Он вызывает у меня противоречивые чувства. Он манит меня, мне хочется обойти его, зайти в каждую квартиру, посмотреть, кто там живет. И одновременно, он меня пугает, мне страшно от того, кого я там могу увидеть, что я могу там узнать.
Но о двух жильцах дома я уже знаю, и с одним даже знакома. Магда, как выяснилось, живет в этом доме. Я вчера наконец отважилась второй раз сходить к ней, при этом что-то заставило меня обойти дом с другой стороны, чтобы не проходить мимо витрины с манекенами. Оказывается, дверь, завешенная холстиной, ведет прямиком в квартиру Магды. Она никогда не пользуется входом для жильцов, и попадает в свою квартиру через лавку. Она не стала вдаваться в подробности, каким образом у нее появился этот магазинчик, а я не расспрашивала. Мне кажется, если Магда посчитает нужным, она сама мне постепенно все объяснит. Пока она молчит по этому поводу, и мне не хочется своими, наверное, неуместными вопросами разрушать возникший между нами духовный контакт.
Так вот, Магда одна из жительниц дома, а вторая — хозяйка модного магазина. О ней Магда что-то знает, но рассказать обещала в другой раз. Мы сидели за ширмой и опять пили душистый чай, и я снова вспомнила про изменяющиеся линии на ладонях. В тот раз я испугалась услышать ответ.
— Что происходит с линиями на ладонях, Магда? Ты можешь мне объяснить? Я готова, — сказала я на этот раз.
— Однозначного ответа нет, — проронила женщина, наклонив задумчиво голову. — Я вот что тебе скажу. Попробуй зарисовывать все изменения. Ты умеешь рисовать?
— Ну так, не особо, — удивилась я. — Но линии изобразить смогу.
— Вот и изображай каждый раз, и записывай, когда заметила изменения. Потом посмотрим.
Вечером, вернувшись домой, я зарисовала то, что было в тот момент у меня на ладонях. Проснувшись сегодня и уже ничуть не удивившись, что линии совершенно иные, я сделала в тетради набросок обеих ладоней. К счастью, у меня почему-то одинаково получается писать и рисовать как правой, так и левой рукой.
Вторник, 4 Марта
Утром
У Магды, оказывается, квартирка еще милее, чем моя! Я вчера была у нее дома, за занавешенной дверью. Совсем не ожидала, случайно зашла. Решила показать ей свои зарисовки с линиями. Под конец рабочего дня просто еле сидела на месте, так уже тянуло меня забежать в магазинчик Магды.
У нее тоже одна комната, и отделана приблизительно в таком же стиле, как у меня, но словно пронизанная волшебством. Может быть, потому что она давно так живет, живет этим, и вся жизнь ее связана с этими загадочными эзотерическими штучками. В квартире постоянно что-то позвякивает от любого колыхания воздуха, наполненного ароматом благовоний, который, кажется, присутствует там постоянно, хотя при мне Магда ничего не зажигала. Она сидела, закутавшись в вышитую красными иероглифами черную шаль, в глубоком плетеном кресле на вязаной подушке и рассматривала тетрадь с моими рисунками.
Пролистав несколько страниц, она задумчиво покачала головой и поджала губы.
— Не могу пока ничего сказать по этому поводу, — проговорила она. — Но ты обратила внимание, что пару раз рисунки у тебя повторяются?
— Нет, — удивилась я. — Я ведь просто рисовала то, что видела, я не разглядывала их.