Ева Колганова
Окна
Я отважилась и отправилась в модный магазин в желтом доме. Было открыто, и я зашла внутрь. Обычный магазин одежды, манекены, демонстрирующие наряды. Дородная женщина-хозяйка. Она довольно вульгарно накрашена, хотя уже в возрасте, и сквозь слой тонального крема и пудры видно стареющую кожу, которая из-за грима собирается в глубокие морщины. Она вызвала у меня неприязнь, и я даже настроилась на то, какой ужасной она предстанет предо мной, когда я надену очки. Посетителей, кроме меня, не было, как и в магазинчике Магды. Я теперь только задумалась об этом, хотя уже знала причину. Магазинов кроме меня тоже никто не видит. Зачем это нужно, мне не понять, они, наверное, сумасшедшие, раз делают вид, что их жизнь продолжает течь по тому же руслу. А может быть, ночами их посещают покупатели-мертвецы, кто знает? Ночью меня никакая сила не заставит прийти сюда.
Когда я подошла к прилавку с модными аксессуарами, за которым располагалась хозяйка магазина, восседая на двух стульях, она встала мне навстречу и сказала странную фразу:
— Кто к нам пожаловал! Долго же ты решалась на это. Ну, заходи, добро пожаловать.
— Вы меня знаете? — спросила я.
— О да, мадам всевидящая, — зло хохотнула тетушка. — Наслышана. Ждала.
— От Магды? — У меня уже не было сил пугаться или удивляться, накатила странная апатия. Я откуда-то знала, что кем бы ни была эта женщина, сделать она ничего мне не может. Зачем тратить последние силы и эмоции на бесполезный страх?
— Нет, причем здесь Магда! — Хозяйка облокотилась локтями пухлых рук на прилавок и беспардонно меня разглядывала. — Совершенно из другого источника! Желаешь что-то купить?
Глупая и даже смешная мысль мелькнула у меня в мозгу, что если я оденусь в покупки из этого призрачного магазина, то люди будут видеть меня нагой. Поэтому я отказалась от предложения и спросила, может ли она ответить мне на несколько вопросов. Ответ удивил меня.
— Только если ты будешь в очках.
Может быть, ей очень хотелось напугать меня тем, что мне предстояло увидеть. Я молча надела очки и сначала осмотрелась в магазине. Все манекены были обугленными и… живыми. То есть я не могу сказать, что они были живыми в прямом понимании этого слова, но они шевелились, переговаривались, изредка меняли позы. Надо мной шелестел их шепот, и было видно, что им не хочется стоять вот так и демонстрировать одежду, но это была их обязанность. Я увидела, что они на самом деле не являлись манекенами, обгорелые манекены выглядели бы иначе. Это были люди, вернее трупы людей, сгоревших в страшном пожарище.
— Кто эти люди? — монотонно спросила я, сдерживая дрожь в голосе и комок тошноты в горле.
— О, догадалась, что это люди? Молодец. Это покупатели, мои драгоценные посетители… — раздался нечеткий жеваный ответ.
— Они все сгорели в магазине?! — я наконец повернулась к женщине и невольно отпрянула. Наверное, ужас отразившийся все-таки в моих глазах, порадовал женщину, и она скрипуче засмеялась. Нет, она не горела в том огне. Передо мной была удавленница с тонким кожаным пояском на одутловатой шее. Белки глаз глядели на меня с серого перекошенного лица, а изо рта высовывался разбухший синий язык. Я ожидала, что тут же в лицо мне ударит страшный запах разложения, но она была всего лишь призраком, представшим передо мной в том виде, в котором женщина рассталась с жизнью.
— Да, они сгорели! Они сгорели и стали принадлежать мне! Я совсем обанкротилась и должна была расстаться с магазином. Я не позволила им отобрать его у меня. Я все сожгла! У меня никогда не было манекенов, вся одежда держалась на вешалках, а теперь у меня их много, и все они принадлежат мне и слушаются меня!
Я медленно отступала ко входной двери под натиском картавых фраз, выплескивавшихся из мертвого рта. Хозяйка вышла из-за прилавка и продолжала повествовать, размахивая вспухшими руками.
— Я подожгла магазин и повесилась! Я стала хозяйкой, а они — моими рабами! Их души никогда не вознесутся, им не вырваться из плена, а мне и тут хорошо. Это мой магазин! Мой!
Я еле держалась на ногах, у меня кружилась голова, в которой роились обрывки воспоминаний об изгнании демонов и об освобождении плененных душ, но это все были сказки из книжек, а здесь передо мной стояла эта ужасная сумасшедшая, неизвестно ради чего погубившая в своем магазине почти двадцать человек. Мне все-таки хотелось знать до конца, как все произошло.
— Но ведь сгорел весь дом! — возразила я. — Как все успело так быстро произойти, и почему вы не сгорели?
— А для этого, — шипела мертвая, — есть, милочка, бензин, бензин, разлитый около каждой квартиры, около всех квартир до единой! До самого верха! Как они все кричали! А я успела, у меня в квартире каморка. Я позаботилась, чтобы огонь не сразу попал туда, да и неужели ж ты думаешь, что я разлила бензин еще и у своей квартиры?
— А почему все жители дома не стали принадлежать вам?
— О, жалко, конечно, но они, так сказать, свободные призраки… Они умерли у себя дома, хотя и той же смертью, что и мои клиенты. А этим теперь некуда деваться, они не могут выйти за пределы магазина! В этом доме сгорела и родственница Магды, жаль что не в моем магазине. Ходит теперь по этажам и иногда появляется у Магды, ты, небось, ее видела?
— Да, видела. — Я поняла, что пора мне покинуть это отвратительное место, иначе я просто упаду здесь в обморок. В тот момент я совсем забыла, что могла просто снять очки. Идиотская надежда засвербила у меня в мозгу:
— А вы про Арта ничего не знаете? — Одна моя нога уже стояла за порогом, а рука держала открытой дверь, потому что мертвая продолжала медленно приближаться ко мне, и нечеловеческий страх стал обволакивать мое сознание. Сквозь этот страх пробивалось желание видеть огонь, гореть в этом огне. Женщина сверлила меня белками глаз и завораживала огненной мечтой.
— Не знаю, кто это такой, — проворчала женщина. — У меня такого нет.
Тогда я собрала всю волю в кулак, пробившись сквозь тягу к огню, и выскочила на улицу. Мимо неслись машины, не замечая ничего вокруг, не представляя даже, что за место они только что миновали. Я, шатаясь, пошла прочь от жуткого магазина с обгоревшими людьми в роли манекенов и с их безумной хозяйкой внутри. Мне казалось, что в жизни уже ничего меня интересовать не может…
* * *
Иван страшно волновался, отправляя маленькое письмо для Скво. Во-первых, потому что не был уверен, что она его получит. Во-вторых, он знал по рассказам Лиды, что девушки часто письма подобного рода игнорируют: зачем отвечать неизвестно кому? А тут еще такая наглость: прямо с ее же адреса отправлено письмо! Иван сначала думал написать в текстовом файле и оставить, например, на рабочем столе, но как знать, может быть она уже давно не обращает внимания на свой рабочий стол, запуская сразу дневник и почту? Ваня решил рискнуть таким образом, готовый к повторному натиску в случае, если его не заметят.
Когда он залез в очередное отсутствие Скво к ней в компьютер и нашел ответ для себя, как он и просил, то чуть не запрыгал от радости. Он просто не верил своим глазам. Скво, девушка из „Окон“, ответила ему. Он мог с ней общаться! Он был для нее кем-то из Интернета! Она воспринимала его как живого человека! Иван окончательно запутался, не думая о том, что это он воспринимает компьютерную Скво как живого человека.
Он сразу же написал ответ, отправив его опять таким же способом, через почту Скво. Сказал, что она ему очень нравится, что в ближайшее время постарается как-нибудь пообщаться с ней в чате или прислать фото. Он подозревал, что у него это не получится, но надеялся, что поначалу завяжется переписка, в которой он хоть как-то сможет ей что-то объяснить. Иван послал письмо и стал ждать ответа. Теперь он не боялся надолго оставить игру, он знал, что Скво больше не пойдет в тот дом. Он очень переживал за ужасы, которые пришлось ей пережить, и хотел в ближайшее время рассказать ей про то, что читал ее дневник, и как-то подбодрить. Он стал лучше есть и спать, в глазах снова появился блеск. Он жил ожиданием ответа Скво, и это доставляло ему радость.
* * *
Иван сидел, как обычно, пялясь в пустую квартиру Скво и ожидая ее прихода. Она еще не ответила на письмо, но скоро должна была вернуться с работы и, может быть, что-то написать ему.
Пока же он бегал в нетерпении от компьютера в кухню и обратно, смотрел ежеминутно на часы, и вдруг раздался звонок в дверь. Сестра из своей комнаты полетела открывать: это пришла ее лучшая подруга похвастаться не так давно приобретенной породистой собакой. Смешной щенок овчарки, опередив хозяйку, неуклюже перебрался через порог и, путаясь в лапах, пошагал в квартиру. Иван вышел посмотреть, снисходительно улыбнулся, поздоровался с подругой Лиды, спросил сколько месяцев щенку и как он растет. Хозяйка Танечка радостно сообщила, что у Мухты прорезались зубки, и она теперь грызет дома мебель.
— Купите косточку специальную, — посоветовал Иван и направился в комнату, чтобы снова засесть за любимой игрой. Как только Танечка заглянула в комнату полюбопытствовать, во что же он так увлеченно играет, диск зажужжал и игра выключилась. С досадой закатив глаза и заскрипев зубами, Иван встал из-за стола. „Принесла же нелегкая эту мымру, — злобно подумал он. — Сейчас Скво вернется, а я пропущу этот момент!“