МеЛ
Слалом с горбатой горы
Женщины-визитеры в этом кабинете получают аудиенцию тет-а-тет нечасто. В основном это ведущие технологи, крупные специалисты по кибернетике и маркетингу. Разговор с ними Лоренс ведет более долгое время, чем с мужчинами этих специальностей. Ему будто трудно понять их логику. Но он терпеливо выслушивает их витиеватые объяснения, потому как тема ему профессионально любопытна.
Здесь же речь шла о глянцевых картинках. Лоренс не ждал разговора вообще. Так, всего лишь светская беседа на обоюдно необходимую тему с женщиной, привлекающей внимание своей яркой внешностью.
Вошедшая, пожалуй, была первой журналисткой, допущенной сюда. А семья Лоренсов в исключительных случаях допускала к себе прессу. Этот случай тоже исключительным не являлся.
Что знала она о Лоренсе?
– 3 –
Семья этой фамилии жила на виду. Собственно это и объясняло, что никто из членов ее не жаждал встречи с прессой намеренно. Глава семьи — Артур Лоренс был мэром города. Города, где располагался
Еще один факт тщательно обходили Лоренсы, встречаясь с прессой, это их личные связи. Мэр был вдовцом, имел в качестве личного советчика по делам с общественностью энергичную мисс Стикс. Старший из сыновей не черпал вдохновение из женской любви. У Тэда увлечения случались, но заканчивались для женщин, избранных им, трагично. Прессе стал известен тот факт, что последняя пассия Тэда — японка Тиото была убита при попытке переправить в Японию секретные документы Пентагона.
Пресса особенно досаждала младшему Лоренсу. Когда отец семейства выставил свою кандидатуру на выборах первый раз, обоим сыновьям пришлось какое-то время терпеливо позировать на фоне его предвыборных плакатов. Но когда старший Лоренс выдвигался на этот пост еще раз, Тэд выразил категорическое несогласие учувствовать в совместных семейных спектаклях для прессы. „Вы слишком затеняете мою горбатость“, — сказал он отцу.
Отказом Тэда поддержать предвыборное шоу отца дело не кончилось. В городе уже развешивались старые плакаты с семейной фотографией, где были изображены сияющие Лоренсы, как разразился тихий семейный скандал.
На фотоплакатах, „украшавших“ всякий забор Лос-Анжелеса, Тэд был изображен сидящим в кресле. Сияющий эталонной улыбкой Боб Лорс стоял слева от брата. Он был высок и красив. Просто излучал здоровье и счастье. Артур Лоренс стоял справа от старшего сына, опираясь на его приподнятое плечо, как бы упираясь в него и тем самым, скрывая некоторую нефотогеничность фигуры сына. Все почему-то сразу решили, что именно этот снимок, задевший больное самолюбие младшего из сыновей мэра, выглядевшего на фото упрямо-сосредоточенным и послужил началом „тихого бойкота“. После того, как этот снимок и при повторном выдвижении мэра был растиражирован и вновь развешан „по заборам“, Тэд уже ни с кем из членов семьи не фотографировался. Вопросы по поводу отсутствия Тэда на шоу отметались мэром словами: „Мой младший сын занят выполнением крупнейшего государственного заказа. Сожалею, что его нет среди нас. Но… он с нами“.
Воспользовавшись предвыборной ситуацией отца, Тэд мигом разыграл из себя кукушонка в приютившем его гнезде. Еще не прозвучали первые поздравления Артуру Лоренсу в связи с подтверждением сохранившегося за ним кресла главы города, как младшенький из близнецов, путем махинаций с акциями оружейной компании деда оставил за бортом и его, и брата, выплатив им причитающиеся деньги. Теперь Тэд один был хозяином „Лоренс Компани“. Артуру Лоренсу была предоставлена в будущем лишь одна дорога — дальше и глубже в политику. А вот Роберт, оказавшись не у дела, но при больших деньгах, вдруг неожиданно „заиграл“ в собственном театре. Он вошел в шоу бизнес „собственной персоной“, вдруг обнаружив в себе талант остроумного конферанса и исполнителя песенок под „степ“.
Пресса, предвкушающая шумный скандал в семействе, была пресно разочарована. Артур Лоренс решил не позорить фамилию одного из первых переселенцев, подданного английского короля. Он твердо заявил журналистам, что согласен с „решением семьи“.
Что касается Роберта, то тот в принципе не мог плюнуть на вероломного младшего братца, когда-то схожего с ним, как две капли воды. Роберт был кумиром вне конкуренции для Тэда. Тайным кумиром. Хоть и был в глазах многих всего лишь уличным степистом. А любовь Роберта, как поговаривали некоторые журналисты, к „недостойному карлику с оптическим прицелом вместо глаз“, никогда не требовала для первого поддержки извне. Боб, не только исходя из силы, цепко держащей в одной упряжке двух близнецов, не выпускал Тэда из сердца, но и в силу того, что сам, будучи всеобщим любимцем, сильно страдал от одиночества. От психологического испуга, давящего на него сосущим душу вакуумом, он цеплялся за крепкое плечо младшего брата. Они были схожи не столько „зеркальным“ отражением иронии, играющей в их живых лицах, сколько общностью жизненных ценностей в столь разношерстном и быстро перестраивающемся мире.
– 4 –
Журналистка прошла к столу.
Мэрфи, громко произнеся ее имя, чуть поклонившись в сторону одного и другой, удалился.
Лоренс смотрел на женщину, сидя в кресле.
Она почувствовала в таком приветствии неловкость. И чуточку помедлив, обошла стол и пошла к креслу.
Вот только тогда Лоренс встал и двинулся ей навстречу.
Женщина неожиданно для себя заметила, что оказалась на голову выше… президента „ЛК“. Совсем недавно ей повезло взять интервью у Боба Лорса. Она знала, что у его брата-близнеца есть физический порок, но столь гротескного градиента в росте братьев она себе не представляла.
С улыбкой, сбившимся голосом, но как можно тверже, она протянула руку и представилась сама: „Мэйджун Брукс. Рекламное агентство „Канэдиен Гудз“.
Лоренс улыбнулся быстро потерявшейся улыбкой, руку пожал и тут же ею указал на стул у стола. Произнес: „Тэд Лоренс. Президент…“
Он прочистил горло и, сев в кресло, закончил: „Любезно посещенной вами компании“.
Во время короткого рукопожатия женщина снова пережила неловкость.
Мэй испугалась, что ее рост может несколько смутить известного оружейника и с первых же минут внести некоторую натянутость при знакомстве. Тэд был ей четко по плечо, и вообще казался несколько квадратным в сравнении с хрупкой вытянутой к небу ее фигуркой. Она решилась чуть присесть при рукопожатии. Но узкая рука ее так цепко была прихвачена широкой ладонью хозяина кабинета, что Мэй пришлось сделать шаг к нему, чтобы не упасть. Она немного смутилась, но постаралась спрятать свою неловкость за еще более милую улыбку. Хотя ей тут же показалось, что произошедшее в тайне посмешило человека, поспешившего занять свое кресло. Заметная усмешка промелькнула в его глазах. Но не было ни доли сухости при знакомстве, о которой предупреждали ее в агентстве. Приветствие было достаточно „близким“, чтобы каждый мог разглядеть любопытство в глазах другого и почувствовать взаимный интерес в состоявшемся знакомстве.
— Вы интервьюировали кого-то из Лоренсов?
Мэй присела на стул. Вернее сказать, она не „присела“, села на него весьма основательно, но элегантно. Сумочку она положила на стол.
Заметив, что Лоренс разглядывает ее сумочку, она хотела повторить то, что не так давно сообщила охране, что у нее нет с собой записывающей аппаратуры. Но Тэд задал ей вопрос, и она, обрадованная тем, что ей доверяют хотя бы здесь, улыбнувшись, ответила: „Да, я уже интервьюировала Лоренса. Вашего брата. И совсем недавно. В беседе мы коснулись того, что у него есть брат-близнец. Роберт Лоренс сказал, что…“.
Лоренс молча любовался светящейся улыбкой и мягким голосом рыжеволосой женщины. А та с удивлением заметила, что цвет глаз у близнецов разительно отличается. У Роберта они темные с зеленым огоньком, у его братца-недоростка — глубоко темно-синие.
Цвет глаз Лоренса показался Мэйджун необычайно красивым. Потому большие, чуточку на выкат его глаза, так сильно притягивали взгляд собеседницы Лоренса.
— …что вы — владелец очень крупной компании.
Факт о „высадке“ Тэдом со своего „фрегата“ остальных членов семейства был общеизвестен. И на пики Роберта, обязательно подчеркивающего, что его брат — „руководитель крупной фирмы“ Лоренс делал лишь одно — „ха-ха“.
И он посмеялся, удивив Мэй своим странным отрывным, будто нарочитым, смехом.
К тому же она не понимала, что служило основанием для такого рода „ха-ха“.
На всякий случай она улыбнулась и быстро заговорила о своем агентстве.
О том, как ей лично было интересно работать с представителями группы отдела маркетинга „ЛК“.