МеЛ
Слалом с горбатой горы
Фрэнк Мэрфи — секретарь со стажем, спокойно скользнул по сутулой короткой спине человека, глядящего на него снизу вверх с президентского кресла, и вполне откровенно ответил: „Да, неровности спины заметны. Если вы о ней“.
Лоренс тогда не мигнул даже, с минуту держал взгляд на правом глазу своего секретаря. Но хитрый Мэрфи уже слышал „кончиком носа“ сплетню о внимании со стороны босса к некоей Стасси Гранд. И потому его правый глаз не чесался от пристальности близоруких гляделок босса, сузившихся до микронных щелок.
Дамочка — Стасси Гранд, была сколь красивой актрисой, столь и капризной женщиной. Потому как хорошо знала цену себе. На ухаживания в виде милых записочек и букетов цветов, передаваемых ей от оружейника через Сюзен, она произнесла фразу, вмиг ставшую достоянием всего города: „Прикосновение к горбу приносит удачу. А что будет, если я его поцелую? Наверное, „Оскар“?
„Высшую награду за лучшую женскую роль в одном из своих фильмов она получила в том же году. Но о том, как закончился ее записочный роман с Лоренсом, никто так и не узнал. Впрочем, и о том, успела ли Стасси Гранд поцеловать горб торговца усовершенствованным оружием, тоже никто никогда не узнает. Ибо тайну эту она унесла с собой, попав в том же, для нее счастливом на „Оскар“ году под лавину в швейцарских Альпах. И была ли случайной лавина, в которую попала только лыжница Гранд, так никто и не выяснил.
И это была не первая тайна, связанная с „горбатостью“ личной жизни Лоренса. Государственные заказчики, представители военных фирм, ведущие специалисты фирм нужной для войны отрасли, вряд ли на огромных площадях служебного стола, заваленного и заставленного только необходимым, смогут заметить несколько фотографий в овальных рамках из черного опала. На них свои лучезарные взгляды-поцелуи дарят красивейшие женщины, ушедшие из жизни заметно и, увы, навсегда.
Как всамделишный горбун, хозяин кабинета говорит с пришедшим к нему посетителем с тайной усмешкой и малоприятной иронией в голосе. И человек, не будучи готовым к подобному, терялся, не зная как ему поступить: стоит ли перенять шутовскую тактику особы, играющей под дурачка или холодно отвечать, глядя промеж глаз играющему в шута „принцу крови“? Однако, если разговор все же находит должное русло, то он становится интересным. И обоюдно полезным. Так могут беседовать играющие в одну игру умные нескучные люди. Тут посетитель уже перестает замечать за своей спиной вездесущего Мэрфи и ненужный, сверкающий сталью старый крупповский сейф. Уже не обсуждает про себя достоинства и недостатки дурацкой картины, с изображенной на ней планетой, крохотной в сравнении с космосом на всю площадь черного полотна.
Разговор с владельцем кабинета, меж двойных стенок которого прячется оружие из Вчера и Завтра, становится живым и радует. Если конечно, заканчивается удовлетворением с обеих сторон. Если же такого не происходит, визит заканчивается первой фазой разговора. Он сводится к скучному выслушиванию и едкими замечаниями по теме со стороны Лоренса. Посетителю „со спины“ дают понять, что время визита закончилось. И тот, пробормотав, что задание будет еще раз проработано, неловко ретируется к двери. При этом военная выправка и то, что посетитель является представителем Заказчика, чаще всего как-то вылетает из головы всех присутствующих.
Феномен подобной манеры ведения делового разговора необъясним. И при такой концовке „горбун“, как правило, проклинался по третье колено вплоть до обдумывания хода разговора. Лишь спустя время, разбирая ход беседы, наступает момент, когда посетитель начинал понимать, с какой фазы в разговоре, с какой его неточности, недоосмысленности возражений со стороны президента „ЛК“ он почувствовал обидную иронию в словах ответчика. И конец разговора переставал казаться незаслуженно сухим и беспричинно ироничным. Тема еще раз в тонкостях прорабатывалась и визит повторялся. Как правило, с лучшими результатами.
И вот новый день начат.
– 2 –
Двери личного лифта бесшумно открываются, и Тэд Лоренс упругим шагом проходит к высокому кожаному креслу у своего служебного стола.
За спиной его ярко-голубое небо, заглядывающее через прозрачную стену кабинета и вечная тень Мэрфи, бубнящая о регламенте на день.
После своего выступления перед телекамерой центрального офиса „ЛК“, Тэд отдохнул, навалившись спиной на спинку кресла. Мэрфи вышел в приемную за документами.
Проследив за ним взглядом, через раскрытые двойные двери, Лоренс заметил в приемной незнакомую женщину. Та как раз воспользовалась случаем и смотрела на него.
Секундный обоюдно внимательный взгляд через пятнадцать метров пространства кабинета и… дверь за секретарем закрылась.
День продолжился.
Короткое совещание, подписи на срочных документах, переговоры по спутниковой связи с зарубежными партнерами, назначение встреч…
В одиннадцать тридцать Сюзен вкатила в кабинет столик с ленчем. Двери кабинета при этом оставались открытыми секунд пять-семь пока Мэрфи их не закрыл.
Лоренс совершенно случайно в этот момент, пока двери еще были раскрыты, стоял на фоне высокой стенки сейфа. Что-то заставило его оглянуться.
Женщина-посетитель сидела на том же стуле, даже как будто в той же позе: выпрямив спину, сжав ровно поставленные ноги и двумя руками держась за плоскую сумочку на коленях. Как и в первый раз, посетительница не скрывала любопытства во взгляде, когда рассматривала Лоренса в щель распахнутых настежь дверей.
Дама явно не настаивала на приеме. Не кинулась в распахнутые двери, не просила, показывая на себя, говоря: „Вот я. Жду аудиенции уже второй час“…
Двери были прикрыты. Шло время ленча „вегетарианца“.
Теперь, когда столик под ручками Сюзен покатился назад, Лоренс уже специально прохаживался в проходе неподалеку от двери. „А она привлекательная“ — только и успел заметить он про себя, пока Мэрфи закрывал за Сюзен дверь.
Принимать не назначенных визитеров, тем более „со стороны“ Лоренс не собирался. „Правила для всех едины… Раз Мэрфи молчит о визите дамы, значит — не назначено… А жаль“.
Но в двенадцать пятьдесят, среди сообщений о дальнейшем распорядке дня, Мэрфи вдруг добавил: „Запланированный визит ответственного по рекламе в виду неожиданной болезни специалиста отложен. Мы перенесли встречу на среду. Время, выделенное на визит, по специальному звонку канадского филиала „ЛК“ было отдано журналистке канадского рекламного агенства. Это агентство сделало подборку материалов для каталога товаров, предлагаемых покупателям на следующий год. Туда включены и наши товары“.
Лоренс скосил глаза на глянцевую обложку объемного каталога, лежащего на краю его стола. На яркой обложке была изображена юная красавица в бикини цвета хаки с пистолетом, увенчанным лазерным прицелом.
— Сюда включена продукция наших заводов, выпускающих личное огнестрельное и газовое оружие. Это…
Лоренс, слушая секретаря, раскрыл журнал ближе к его концу, перелистал еще пару страниц и оказался в рубрике „Личное оружие“.
Он не любил разглядывать оружие на картинках. Другое дело — покрутить его в широких ладонях, согревая ими вороненую сталь. Тэд трепетно рассматривал каждую деталь, выверенную с высочайшей точностью и любовью к делу. Особенно он любил разбирать оружие. Его, известного оружейника, всегда удивляло и восхищало, как из кучки размещенных на бархате кейса деталей быстро и достаточно просто может собираться смертоносное оружие. Оружие, которое с высочайшей точностью прицельности могло демонстрировать ему силу в тире, устроенном тут же, при кабинете восхищенного оружейника.
Лоренс отложил в сторону каталог и помолчал. Мэрфи, взглянул на часы, было двенадцать пятьдесят семь. Посмотрел на босса.
— Вы считаете, что наш специалист по маркетингу поспешил, предоставив это время канадскому рекламному агентству?
— Что журналистка ждет от встречи?
— Удачно представленные в их каталоге изделия нашей компании могут заинтересовать покупателя. Думаю, можно одобрить работу агентства и предложить им дальнейшее сотрудничество. Этого достаточно. Визит рассчитан на полчаса, но, думаю, можно заранее предупредить ее о недостатке времени и сократить его до десяти минут.
Лоренс молча смотрел на картинки, изображавшие знакомое ему оружие.
Мэрфи посмотрел на часы. Было тринадцать ноль-ноль. Нужно было или приглашать, или отказывать журналистке в визите. Но кивка со стороны босса не было.
Лоренс был задумчив. Взгляд его медленно плыл по столу, будто что-то нащупывая. Поймав цель, взгляд замер. Мэрфи засек, что босс недовольно смотрит на один из черных овалов с фото.
В тринадцать ноль две, не услышав отказа, Мэрфи обошел высокое кресло и направился к двери, ведущей в приемную. Он пригласил канадскую журналистку пройти в кабинет, вежливо солгав, что мистер Лоренс ждет ее.