МеЛ

Алина — подарок Али

Именно так и подумал о ней Лоренс.

И никакой суеты в ее взгляде и позе. Будто все заранее спланировано и хорошо обдумано. Напряженность девушки говорила Лоренсу о серьезных намерениях с ее стороны.

Тэд попытался улыбнуться.

— Может, мне все-таки можно встать или хотя бы надеть трусы?

— Ничего, ты и так неплохо смотришься. Не двигайся!

Девушка снова обхватила пистолет двумя руками.

Сидеть в пикантной позе, со спущенными трусами было неудобно. Лоренс уже подумал о кнопке вызова охраны на одном из бортиков ванны и весьма сожалел, что не предложил приятелю установку подобного технического премудрствования рядом с унитазом.

— Но, э… девушка, долгое сидение на этом месте может вызвать появление такой неприятности, как грыжа. А мне бы не хотелось портить остаток жизни подобным нездоровьем.

— Остаток может оказаться недолгим. Лучше помалкивай.

Террористка быстро посмотрела на часы. О чем-то задумалась, нахмурив красивые бровки. Потом прямо повернулась к Лоренсу и сказала: „Слушай меня, завтра ты вылетаешь в Америку. Я должна быть на борту твоего самолета. Способ моей доставки на борт обдумаешь сам. Сейчас вот…“

Девушка кинула в него бумажным рулончиком, который достала из-за лифа тесной рубашки.

Лоренс, естественно, и не пытался его поймать. Но бросалась нахалка так же метко, как и стреляла. Рулончик острым концом попал в грудь Лоренса и, скатившись с голых колен, упал возле его правой ступни.

От Тэда потребовали:

— Подними. Напиши на чистом листе то, что написано в образце и подпишись. Потом кидай сюда. И не вскакивай с горшка до прихода твоих жополизов! Они побеспокоят тебя, насколько мне известно, не ранее, чем через двадцать минут. Они думают, что ты принимаешь ванну. Так что на писульки у тебя пятнадцать минут. И без фокусов, если не хочешь сдохнуть на собственном дерьме.

Лоренс перестал разглядывать стройные коленки девицы. Глаза его сощурились в узкие щелки, выражение лица стало едко злым. Теперь его и поза его не смешила. Дело было чрезвычайно опасным для него. Он предположил шантаж.

Глядя на девицу, медленно он стал нагибаться к кинутому ему рулончику.

Сначала ногой он отбросил трусы чуть в сторону, потом поднял бумажный сверток. Снова выпрямился. Ему уже не было стыдно вида своей голой задницы. Просто было неудобно физически.

Он прочел. „Я, Тэд Лоренс, по собственному желанию хочу переправить из Ирана в США Глорию Саммер, объявленную иранскими властями вне закона. Я знаю, что за провоз через территорию Ирана партии наркотиков ей грозит смертная казнь. Поэтому, из личных убеждений, я решил помочь ей выбраться из страны на моем личном самолете. Тэд Лоренс. Дата.“

Что-то подобное он уже ожидал.

Не глядя на девушку, а все в бумажку, на которую брезгливо поморщился, он спросил.

— А если я не напишу это? Как ты надеешься выбраться отсюда незамеченной через эти двадцать минут?

Тэд поднял лицо. Взгляд его выражал презрение.

Одной рукой девушка провела по брючине, затем перехватила в нее пистолет и вытерла о джинсы другую вспотевшую ладонь.

— У меня есть два способа выбраться отсюда: твоя бумажка или моя смерть. Да и у тебя выбор небольшой. Или ты подписываешься и портишь воздух своей здоровой жопой и дальше, или…

Девушка сглотнула холодную слюну и закончила.

— …ты сдохнешь, никогда уже не подняв ее с унитаза.

„Круто“! — Лоренс стал обдумывать то, что услышал. — „Джонатан Крафт зайдет ко мне через минут десять, чтобы сообщить, где будет завтрак. Он, правда, не посмеет заглянуть в ванную, но, возможно, захочет говорить со мной из-за двери. Если нет, тогда должно пройти еще минут десять, если я и тогда буду отсутствовать в комнатах, он начнет меня в них искать. Думаю, услышав его голос за дверью, она выстрелит. Значит, сидеть мне здесь, черт!“

Тэд чуть-чуть повозился на унитазе. „Еще минут десять-двадцать. Моя задница этого не вынесет“.

— Послушай, как тебя там…

Он снова посмотрел в листок, хотя имя, что было написано там, он, конечно же, запомнил сразу.

— Саммер, кажется… но дай хотя бы встать. Я подумаю, как тебе помочь. Но сидеть уже не могу. Мне неприятно. И тут дело не в стеснении даже. Просто невозможно, физически. Я встану.

Но только он попытался чуть оторвать корпус, как по плечу полоснуло чем-то жгуче горячим. Из небольшой ранки по голому телу потекла теплая кровь.

Тэд осторожно поднял руку и коснулся плеча.

— Ну, ну, все, успокойся! Я сижу. Видишь, сижу. Все.

„Господи, если она прокололась, прежде чем идти сюда, говорить действительно бесполезно. Ладно, посидим еще“.

Тэд начал переписывать отпечатанный на машинке текст на чистый лист ручкой, прицепленной к листку образца. Написал, подписался и, свернув в рулон, положил его рядом у ног. Легонько пнул рулончик. Чтобы его взять, девушке пришлось бы приблизиться к нему. Тэд хотел попытаться кинуться на нее в прыжке. Хотя чувствовал, как затекли ноги.

— Ты, видно, все еще не понял, что мне не то что твоя, моя собственная жизнь наскучила.

Выстрел последовал тут же за словами. С мочки второго уха по шее Тэда потекла кровь.

— Довыделываешься! Убью всего.

Лоренс осторожно потянулся ногой до рулона. Придавил его ногой и потянул к себе. Поднял. Прицелился в сторону ванны и бросил. Но девчонка цепко поймала бумагу над поверхностью воды. Она как-будто даже не отслеживала его глазами, просто потянулась гибким телом и поймала.

У Тэда была мысль вскочить в это время, но разум унял мышцы.

„К чему? Она подумает, что я хочу бежать и пристрелит меня. А в руках у нее такой документ… Если о нем узнает Назимхан или кто-то из наших компаньонов… Боже мой, ну что это за выродок?!“

Лоренс сидел спокойно.

Девушка внимательно перечитала бумагу, затем подошла к окну и, продолжая держать Лоренса на мушке, подвинула к себе стул. Встала на него и, открыв одну из форточек, выкинула рулон за окно.

Лоренса это заинтересовало. Он быстро соображал, кто из охраны бывшего сенатора мог продаться за наркотики?

— А если рулон подберет моя охрана?

— Кому надо, тот и подберет. Слушай меня: ты улетаешь вечером. Твой приятель отпустит тебя не раньше шести, значит, я тебя буду ждать в твоей спальне в пять. Если будут какие-то изменения, то чуть раньше пяти.

— Не соскучишься в ожидании?

— Не скалься. Завтра ты будешь висеть не только на моем стволе. Все. Пока я не выйду, не дергайся.

Взяв пистолет в обе руки, она медленно прошла к двери ванной комнаты и вышла.

Только за ней закрылась дверь, Лоренс хотел было кинуться к кнопке на бортике ванны. Но остановился.

„Нет, теперь как-будто бы уже и не стоит. Если она не одна, а это после того, как она без страха выкинула рулончик за окно ясно, как день, дергаться бесполезно. Ладно, надо подумать, как выпутаться из этого дерьма“.

Он в сердцах ударил по смывному бочку. В унитазе нежно зажурчала вода и запахло жасмином.

Тэда мутило. Он прошел к аптечке и принялся читать надписи на флаконах. Продезинфицировав ранки, он перешагнул через бортик ванны, пустил холодную, как лед, воду и лег. Розовый мрамор и благоухание ароматов его уже не интересовали. Тело его было напряжено от злости.

Глава 3

— Господин Назимхан ждет вас, сэр.

Лоренс, в сопровождении охраны, покинул свои апартаменты и неспешно отправился по длинным галереям и коридорам дома, выстроенного больше в восточном стиле.

Тэд заметил Али на ступеньках лестницы, спускающейся в роскошный холл с мостом над искусственной речкой. Справа были устроены три фонтана, слева — небольшой, но живописный садик.

Давние приятели трижды обнялись, хлопая друг друга по спине. И, чуть поклонившись, гостеприимным жестом руки Алибек пригласил дорогого гостя к себе в дом.

— Сколько я не был у тебя, Али?

Они прошли в гостиную, украшенную великолепными коврами.

— Лет пять. Сядь, прошу тебя.

Алибек привел Тэда в одну из гостиных, строго выдержанную в восточном стиле. В гостиных европейского типа хозяин встречал менее дорогих гостей.

Они сели в подушки на расстеленном на полу шикарном ковре, вытканном руками умелых иранских мастериц. Справа от Тэда журчал фонтан. За спиной была ажурная стена, сделанная вручную из редких пород дерева и сплошь увитая сочной листвой какого-то вечнозеленого растения. Стену прямо перед ними украшала огромных размеров картина.

На Востоке в гостиных не увидишь картин с изображением хорошеньких женских лиц. Зато всегда найдется полотно известного европейского живописца, изобразившего сражение и великолепных боевых коней.