Саша Сильвер
Меня зовут Бендер
— Так я же не задаром, а так сказать, по бартеру, — и я показал пьянице-сторожу бутылку зелья.
— Хм… ну ладно, бери, если немного, чего для хорошего человека не жалко. Да и кому они нужны — валяются даром, — сразу подобрел сторож, забрал бутыль и побрел в вагон.
Да, в этой стране за водку разве что только живой воды не достать, зато все остальное — пожалуйста. Есть такой старый анекдот: корреспондент у рабочего на заводе спросил, будет ли он пить, если бутылка водки будет стоить половину его зарплаты. Тот отвечает, что будет. Если всю зарплату? Тот опять говорит, что будет. Тогда корреспондент недоумевает — как такое возможно? Рабочий показывает маленькую детальку: вот эта хреновина как стоила пузырь, так и будет стоить.
Я для виду взял пару кирпичей и понес за пределы стройки, сам же остановился за забором, стал ждать. В вагончике послышался звон посуды, бульканье водки, кряхтение сторожа. Все это повторилось несколько раз и затихло, после чего раздался храп. Я зашел в сторожку, предо мной предстала обычная картина: недопитая бутылка, надкусанный кусок хлеба с луком и сторож, распластавшийся в невообразимой позе на койке. Сработало ли снотворное или алкоголь оказал действие, было неважно, главное — он надолго будет в отрубе.
Через полчаса подъехала машина с представителями из фирмы.
— Добрый день, где ваша арматура?
— Проходите на стройку, смотрите.
Мы проходим мимо вагончика со спящим сторожем, и они начинают прицениваться к арматуре. После начинаем торговаться, причем я тоже для правильности не уступаю много, начинаю кричать, что по такой цене желающих много найдется, и все в таком духе. Наконец приходим к консенсусу, договариваемся, что оплатят они сейчас и наличными, а забирать приедут через пару часов. Я получаю деньги, но тут же спохватываюсь:
— Да, совсем забыл, мне сейчас нужно быть на другой стройке, я сейчас пойду договорюсь со сторожем, запишите номера машин, приедете, он вас пропустит.
Покупатели соглашаются, пишут мне на листке номера машин, я беру листок, и иду к сторожке. В ней я прячу листок в карман, некоторое время нахожусь внутри рядом с ничего не подозревающей охраной, выхожу наружу.
— Все, договорился, приедете, сторож вас впустит, заберете, а мне некогда, я поехал в другое место, — рапортую им.
— Ладно, будет еще металл, звоните, купим! — радостно отвечают наивные бизнесмены.
— Обязательно! — уже удаляюсь я.
Два часа спустя из окон своей квартиры наблюдал картину: приехали машины за арматурой, их встретил проспавшийся и очень недовольный сторож. На просьбу проехать дедок обложил их пятиэтажным матом. Предприниматели попытались что-то ему доказать, но старик сказал, что знать ничего не знает, и сейчас позвонит в контору. Позднее приехал представитель строительной фирмы и долго выяснял причину конфликта. Вызвали милицию, но и она ясности в деле не прибавила. Вечером уставшие представители обеих сторон разъехались по домам, и больше я их не видел. Сторожа после этого случая не только сменили по причине пьянства, но и поставили вместо старика сразу двух молодых парней.
* * *
Однажды от скуки я прогуливался по своему району, и увидел возле элитного дома какое-то движение. Любопытство взяло верх, я подошел к подъезду. Возле него стояли две милицейские машины, менты о чем-то оживленно переговаривались. Когда одна машина уехала, и за рулем второй остался сидеть водитель, я подошел к нему.
— Что за шум, а драки нет? — начал я.
— Да вот у бизнесмена Кочетова дочка пропала, двое суток не появлялась, так он весь город на уши поднял. Думает, что ее похитили с целью выкупа, а звонков от похитителей нет, тоже мне, возомнил из себя фигуру. Эта блядина развлекается где-то, а опера вместо того, чтобы уголовниками заниматься, у него сидят, звонка ждут. Две тысячи долларов пообещал, если найдем, капиталист засраный, — поубивался немного мент-водила.
— Так может, ее действительно похитили? — не унимался я.
— А почему тогда не звонят, выкупа не требуют? Да мне-то
Я отошел немного в сторону, сел на скамейку, призадумался. В голове у меня рождался план, невозможно было упустить такую ситуацию, чтобы не воспользоваться моментом. Придя домой, я уселся за телефонный справочник. Нашел телефон Кочетовых, спустился на улицу и на таксофоне набрал номер.
— Алло, Кочетов слушает!
— Значит так, папаша! Дочка твоя у нас, если хочешь увидеть ее, слушай внимательно!
— Кто это говорит?!
— Слушай и запоминай, повторять не буду! Во-первых, отпусти всех мусоров в отдел, а то у тебя возле дома половина ментов городских собралась, во-вторых, возьми десять тысяч долларов и принеси на улицу Зеленую, дом 36, второй подъезд, положи в почтовый ящик квартиры номер 48 и уходи. Если с деньгами все нормально, сразу отпустим твою девку, заметим легавых — ты ее больше не увидишь!
— А где гарантии?
— Какие нахер гарантии?! Условия мы ставим! Если через час не принесешь баксы — забудь про дочь!
На этом я положил трубку и направился на улицу Зеленую. Номер дома выбрал не случайно — практически все двери подъездов, ведущие на крышу, были без замков — постарались местные ребята, чтобы можно было летом загорать. Быстро зайдя в крайний подъезд, забрался на крышу, сел в ожидании.
Кочетов не заставил долго ждать — появился вскоре с пакетом в руке. На первый взгляд, он был один, но где-то рядом наверняка за ним следит доблестная милиция, поэтому надо быть осторожным. Он зашел во второй подъезд, через минуту вышел и отправился домой. Я по крыше на полусогнутых переместился ко второму подъезду, спустился на первый этаж, открыл раздолбанный почтовый ящик сорок восьмой квартиры. Вынул пакет, побежал на крышу. Наверху я подсчитал содержимое — ровно десять тысяч, надо же, как расщедрился! Выглянул во двор — так и знал! По нему уже, как бы не спеша, оглядываясь по сторонам, перемещались несколько человек в штатском. Понятно само собой, что это легавые пожаловали. Но и на этот ход я предусмотрел антимеру — в этом доме у меня жила старая знакомая, к которой я предварительно позвонил и напросился в гости.
Спустившись вниз, я позвонил в нужную квартиру и попал в объятия моей подружки. Мы долго сидели, пили чай, беседовали, смотрели телевизор. В это время опера торчали долгое время во дворе, но никто подозрительный из дома не выходил. Тогда они зашли во второй подъезд, и сразу выбежали все в панике. Решили прочесать подъезды, но, обнаружив открытую крышу, вовсе сникли. Обследовать все квартиры в многоэтажке — занятие практически бесполезное. Постояв немного, они уехали, видимо к себе в отдел. Я же еще почти весь вечер пробыл у знакомой (для большей уверенности), а поближе к ночи побрел домой отмечать провернутое дело.
Через несколько дней я узнал, что в милиции разразился скандал, наказали всех сотрудников, прошляпивших похитителей. Дочка господина Кочетова заявилась на следующий день после мнимого похищения. Она, видите ли, загуляла с друзьями на даче, и забыла позвонить родителям. Папа устроил ей такую взбучку, что она долго не показывалась на улице. Но, как говорил товарищ Жеглов, наказания без вины не бывает — нечего было пропадать неизвестно где, не предупредив старших. Кочетов тоже пострадал не зря — нечего распускать дочь, можно было таким образом не десяти, а ста тонн баксов лишиться. Я же получил по заслугам — как следует отметил это дело, несколько дней позависал по ресторанам, барам.
* * *
Прошло немного времени, я додумался до еще одного способа. В то время отечественный авторынок заполонили иномарки — мерседесы, ауди, тойоты. Так как машины эти были очень дорогие, угонщики сразу переключились на них. Часто в газетах проскакивали объявления: „Прошу вернуть за вознаграждение а/м такой-то, угнанный тогда-то с такого-то места. Конфиденциальность гарантирую. Телефон…“
Я звоню по данному номеру.
— Алло, по объявлению беспокоят.
— Машина у вас? — дрожащим голосом спрашивает автолюбитель.
— Да, она в надежном месте. Мы можем продать ее по запчастям, но если заплатите две тысячи долларов, то получите ее целиком.