МеЛ
Сколько веревочке ни виться…
Мужчина вытирал ее белым халатиком кровь со своего подбородка. Он тоже без удовольствия разглядывал голую до трусов „натуру“. В дверь вежливо постучали. Это вывело из спокойного состояния мужчину, тот простонал „о-о-о“ и, скомкав, швырнул в женщину халатом, перепачканным кровью.
Джуд в испуге отскочила и, крикнув: "Одну минуточку", — кинулась к встроенному шкафу, чтобы достать гостиничный халатик.
Эта вещь была длиной до пят. Очень эффектно смотрелась на высокой стройной Джудит. Черное, в зелено-желтых разводах очень контрастировало с золотистыми волосами и ее белой кожей.
Однако этого эффекта здесь никто не заметил. Мужчина лихорадочно рассуждал, куда она могла кинуть кулон? Он шарил по гостиной взглядом и думал.
А Джуд разрешила войти человеку из сервиса.
— Да, войдите!
— Простите, вы говорили что-то насчет розетки для сетевого модема.
— Да, да. Вон там, в соседней комнате.
— Розетка, что справа или слева, мадам?
— Что? А… Не помню. Проверьте обе.
— Хорошо, мадам. Простите.
Служащий отеля вежливо прошел мимо двух людей, не спускающих друг с друга глаз.
Джуд, как только электрик вышел в соседнюю комнату, зло прищурила серые глазки и с довольной, прямо-таки победной ухмылкой, проговорила: „Выметайся, грязный воришка, иначе мое терпение лопнет и я вызову-таки полицию“.
Аналогичное предложение прозвучало и от мужчины.
— Это ты залетишь на десять лет за соучастие в умышленном убийстве, воровка.
Джуд на мгновение изменилась в лице. Она очень боялась „несвободы“. Уже решив про себя, что как только это действительно начнет угрожать ее жизни, она отравится. Упаковка снотворного всегда была в ее сумочке.
Джуд закусила пухлую губу и посмотрела в сторону вышедшего из спальной электрика.
— Все в порядке, мадам.
— Как?! Уже все сделали?
— Это, видимо, был мгновенный сбой. Сейчас все в порядке. Я проверил.
— Что ж, спасибо.
Электрик прошел между ними и направился к двери. Заметно покраснел, так как в раскрытый разрез халата он увидел
— Да, мадам?
Электрик старался не замечать взглядов, какие бросал в сторону хозяйки номера хлюпающий носом мужчина. Последний скрипел зубами, и опять „интересовался“ состоянием потолков в номере.
— Э… будьте добры, который сейчас час? Я… э… спешу, а все мои часы остановились.
Электрик взглянул на часы, ответил ей. Опять же, стараясь не замечать, что часы в гостиной идут как и шли — нормально.
Джуд ничего не оставалось, как поблагодарить тактичного электрика: „Спасибо… э… это все“.
Как только двери были прикрыты, Джуди была зажата в клещи. Весьма чувствительно для нее.
— Кулон! Иначе я придушу тебя, воровская гадина!
Джуди оскорбление пропустила мимо ушей. Она, пошевелив ступней, убедилась, что кулон на месте — в ее туфле.
— Какой кулон?! Я не понимаю, о чем вы. Немедленно убирайтесь из моего номера. Что за нахальство, в конце концов?!
Она старалась выглядеть обиженной. И так искусно, что у многих бы создалось впечатление, что она и впрямь не при чем. И будто вправду огорчена напрасными подозрениями.
Но мужчина был из „слепых“ и „глухих“. То есть из тех вояк, которые писка и чар Клеопатры не замечали. Он сдавливал Джуд руки до синяков и злобно, почти шипя, требовал: „Кулон!“
Джуд перешла к тихой угрозе.
— Сейчас сюда придет мой жених, и у вас будут неприятности. Вам лучше уйти.
Она пыталась просто отстраниться от него и все поглядывала на двери. Хотя никого не ждала. Это ее ждали там, где-то в ресторане отеля.
— Вот сейчас, сейчас… Он поднимется сюда.
— Я успею придушить тебя, дрянь, пока он скребется в твой проходной номер!
Джуд искренне возмутила фраза. Брови вскинулись, глаза ее расширились, рот приоткрылся от восклицаний, что бурлили в ее возмущенной душе, и она тихо прошипела: „Это почему же он проходной?!“
— Потому что ты — шлюха! И если это свой сутенер или дружок убил моего отца, я вас обоих придушу!
Джуд раскрыла рот.
— Что-о? Чьего отца?!
Мужчина случайно опустил голову, и тут же пригнулся, но теперь уже подальше от знакомых до боли круглых коленок Джуд. Он заметил, что в сеточке одной из ее туфель что-то сверкнуло. И тут же толкнул Джуд от себя и довольно грубо повалил на пол.
Джуд пиналась и шипела на него. Кричать она не умела, писк и шипение — вот то, чем она отпугивала нахалов.
Но на этого не действовало. Он прижимал ее к полу и лез рукой к ее ногам. Те мелькали над его спиной. Туфли с ноги не спадали.
Тогда мужчина еще грубее придавил Джуд и, изогнувшись сильно, уцепился за ее щиколотку. Старался сорвать туфлю.
И тут, как в комедии положений, открылась дверь. На пороге открытого номера стоял красиво одетый солидный мужчина. В руках его был громадных размеров букет роз.
Это был Чеккето Пазини. Лицо его невероятно быстро вытянулось от удивления. Рот широко раскрыт. Он как-будто что-то хотел сказать своей даме, что, распластавшись на полу, задрав ноги, туго была прижата к полу каким-то мужчиной в клетчатой рубашке. Последний же круто раздвинул ей ноги и, цепко держась за одну из них, пытался кое-что предпринять.
Но „затишье“ в номере длилось лишь несколько мгновений. Молодой мужчина, видно, уже решил наплевать на посетителей этого номера, и как мог скручивал ногу даме, срывая туфлю.
Джуд рванулась уже тоже из последних „скромных возможностей“ выглядеть перед карточным партнером прилично. Но туфель спал. Мужчина схватил его, вытряхнул содержимое себе в ладонь и, прикрыв лицо локтем согнутой руки, быстро ретировался из номера.
Ну, кричать, что у нее украли украденную ею вещь, было, конечно, бессмысленно. Джуд одернула задранный до живота халат. Села и, оправляя волосы, как можно невиннее улыбнулась перспективному партнеру. Закатила глаза и тихо произнесла: „Просто не знаю, как так все получилось?“
Чек сделал шаг через порог. Плотно прикрыл за собой дверь.
— Что это за тип? Это что, электрик? Впрочем…
Пазини спрашивал не зло. Даже раздражения не чувствовалось в его голосе. Он уже простил милую куколку за эту пикантную сцену. Это было искреннее прощение. Так как он уже от двери видел тугие трусики на своей даме. Потому считал, что успел, так сказать, до „непорочного зачатия“. Вовремя вмешался в личную жизнь электрика отеля, возлежавшего на его… невесте.
— Джуд, поторопись. Заказ давно сделан. Шампанское на столе.
— О, Чек, я только переоденусь.
Ну, переодеваться в присутствии мужчин Джудит умела. Нет лучше способа расположить к себе рассерженного мужчину, чем скинуть при нем одно платье и надеть другое. Важна быстрота. Нельзя дать ему опомниться, иначе прогулка в ресторан превратится в элементарное траханье в гостиничной постели.
— Ну вот. Я готова, дорогой.
Пазини, мафиози и жестокий бабник, тоже был готов.
Готов уже сейчас сказать свое магическое заклинание: „А не устала ли ты быть… Смит, Джонсон, Майлз… Крафт?“
Однако, Чек взял себя в руки и постарался быть трезвее своих желаний. Вздохнул и, вежливо обняв даму, вышел с нею из номера. Рядом с ним шла не Смит… Майлз и прочее. Джудит выглядела жемчужиной в горстке того мусора, которым Пазини обладал до нее. Царица цариц… Джуди Крафт.
Она была выше его на полголовы. Высокая, с вытянутой фигурой, как у флакончика духов. Узкой до удивления талией, бедрами, где не бывало и жиринки. С грудью юной Клеопатры. С лицом… детской забавы — куколки с серыми глазами. И живая! Ничуть не Барби. Это была женщина, от которой пахло ароматом жизни. Пусть несладкой, пусть неровной. Но жизнью и огнем веяло от нее.
* * *
Чек остался спать в ее номере.
Однако утро было для него не очень приятным. Даже, можно сказать, совершенно… некрасивым утром.
Все произошло быстро. И до обидного просто.
Накануне, то есть еще до карточной игры и приглашения в ресторан Джуд, Пазини напомнил своему недоумку-брату, что проект „Полиция“ все еще в силе. И Арни решил дать возможность поиграть брату в грозного, неподкупного инспектора полиции. Он, то есть будущий жених, хотел сделать „куколку“ очень обязанной себе.
И вот, ни свет ни заря, в номер сто двадцать четыре с разрывом лишь несколько минуток пришло сразу два сержанта полиции. Однако Джуди Крафт, женщина, можно сказать, с детства воспитанная к „боевой готовности“, уже держала собранными свои вещички. Номер она всегда брала поближе к служебной лестнице, а поднималась, чувствуя за собой какую-то вину, вместе с солнышком. То есть тогда, когда мужчины еще спят. Спиртного она почти не пила. Так что голова у нее с рассветом была светлой. В отличие от ее партнеров, дрыхнущих после ресторана до следующего ужина.
И вот свеженькая, вполне выспавшаяся, Джуд стояла перед зеркалом и сбрызгивала себя дезодорантом, когда в двери ее номера тихо постучали.