Александр Яковлев
Драйверы
Но допросить Сергея Радзевича никак не удавалось — он просто исчез. И подключить своих людей на его розыски Баштай тоже не мог — никто не должен был знать, что на таджиков его вывел Сергей.
На коже руки из ссадины выступила капля крови. Баштай аккуратно промокнул ее салфеткой и продолжил:
— Будем разбираться, соберем информацию… Кстати, Артур, — почему мы на этот грузовик какой-нибудь маячок не подвесили?
Черняев недоуменно пожал плечами.
— У нас что, возможности ограничены? Почему мы за ними хотя бы по радио не можем следить? Еще лет двадцать назад, помню, наши ребята через космос объекты отслеживали…
— Полторы тысячи километров, Алексей Николаевич. В этой ситуации более-менее стабильно будет работать только спутниковая система. Но для этого нужен свой спутник. Обычный „кавэ“-маячок дает надежный сигнал только в пределах ста, ста двадцати километров. К сожалению, к подобным спутниковым системам мы выхода не имеем.
— Но у нас же есть спутниковые системы связи, Артур! Даже телефоны спутниковые имеются. У нас самая совершенная, на сегодняшний день, аппаратура. Нет? Почему же не задействовали? Или я чего-то не понимаю?
— Самая совершенная аппаратура связи среди коммерческих, — подтвердил Артур Черняев. — Есть еще и специальные разработки, но… А для отслеживания объекта на больших расстояниях нам бы понадобился специальный спутник, или, по крайней мере, специальный канал коммерческого спутника, так что… Мы этот вариант прикидывали — не получилось.
— Жаль, — сказал Баштай. — Очень жаль… — он встал, вышел
За четыре года деятельности ООО „Азот“ четыре раза меняло название, банковские реквизиты и юридические адреса. Впрочем — не только юридические, но и фактические.
— Алексей Николаевич, — подал голос Балов. — Нужно с той стороны немедленно получить все материалы по технической экспертизе. Не только номера партий, но и все остальное: как были оформлены контейнеры, что в них конкретно было. Свинец ведь тоже разный, примеси в нем могут быть. Может быть, спектральный анализ вложенных болванок надо сделать. Инертный газ исследовать, да хоть бы и „пальчики“ поискать и по картотеке проверить. Я все же считаю, что у нашей группы — и в лаборатории, и на транспорте — не могло быть проколов.
— А я вообще думаю, что на нашей территории не могло быть подмены. Если там действительно была подмена, — хорошо поставленным голосом сказал Черняев и в упор посмотрел на Баштая.
Он ненавидел его, этого старого алкоголика, который, благодаря своим связям в Москве, оседлал прекрасное, сверхдоходное дело. Оседлать-то оседлал, но, похоже, не справился… Не хватило ни ума, ни воли, ни предусмотрительности.
— У нас организовано все достаточно строго, — продолжил Черняев, — и все этапы, в общем-то, контролируются. А что касается таджика — не факт, что он в чем-то вообще замешан. То, что с пропиской у него нестыковки — так, по-моему, это ерунда…
— А Зайцев этот, — хлебнув в очередной раз из горлышка и утеревшись тыльной стороной ладони, спросил Баштай, — тоже ерунда? И потом, что значит — „если действительно“? Ты хочешь сказать, что с того конца нам фуфло гонят? Не думаю. И никому в эту сторону не рекомендую размышлять. В этом случае мы должны верить контрагентам безусловно, — пересиливая одышку, сказал Баштай и на несколько секунд, откинувшись на подголовник кресла, закрыл глаза.
Боль, не унимаясь, пульсировала в затылке. Минут десять назад он принял таблетку анальгина — старого доброго анальгина, единственного лекарства, которое снимало ему головную боль, но на сей раз и анальгин не помогал.
— Так что — кончай с этими словесными выкрутасами, а лучше продумай план мероприятий. В общем, так — объявляю „обстановку“. Пока не разберемся — живем здесь, в конторе. Каждый глубоко продумает и предоставит мне свои соображения, версии. Самые заумные, самые неожиданные, но проверять будем все. Вот так, господа. Затем обсуждаем и начинаем действовать по самой тщательной проверке всей транспортной цепочки. А я пока посижу один и попытаюсь сообразить, как лучше доложить об этом бардаке в Центр. Пока я им только короткое сообщение скинул. Надо все проанализировать обстоятельно и аргументирование доложить. Хотя, предполагаю, что „наверху“ обо всем лучше нас информированы. У них возможностей не в пример больше. Отсюда прямо сейчас надо навстречу послать машину с людьми. Артур — это на тебе… Если есть желание — можешь сам туда с бойцами смотаться. Все. Разошлись. До двадцати одного ноль-ноль.
Все пятеро компаньонов молча покинули кабинет Баштая. Когда за последним из них закрылась дверь, он даже не пошевелился, только прикрыл тяжелыми веками глаза.
„Господи, ну зачем мне все это надо? — думал он, откинувшись на подголовник кресла. — Деньги? Да не нужны мне деньги! Хватит уже… Сын — наркоман неизлечимый, дочка, слава богу, удачно замуж вышла, а нам с женой того, что есть, хватит на сто лет“.
И дело-то ведь нехорошее… Паршивым делом ты занялся на старости лет, Алексей Николаевич, грязным. Сдать бы всю эту лавку милиции или ФСБ…
Да, как же, сдашь их! Уберут тихо и незаметно, и концов не оставят. Точнее — для окружающих тихо уберут.
Глава двадцать седьмая
Кроме „точки раз“, расположенной сравнительно неподалеку от Кольской АЭС — основного объекта разработки, у группы „Е“ была еще одна база, или „точка два“. Она находилась всего в тридцати километрах к югу от главной базы, тоже в лесу. В отличие от „точки раз“, к ней от автотрассы Мурманск — Петербург вела не бетонная дорога, а неширокая лесная дорожка, почти просека. И люди, работающие на этой точке, жили и работали не в сухих бетонных капонирах, а в кое-как приспособленных для существования стандартных армейских металлических контейнерах. Не очень-то комфортно, но — ничего, жили и работали.
Эти контейнеры — общим числом восемь штук — на „точку два“ были заброшены вертолетами спецэскадрильи, а обслуживающий персонал и солдаты охраны подъехали к месту на армейских „Уралах“.
Восемь зеленых вагончиков, шесть трехосных вездеходов „Урал“ с зелеными будками, две „штатные“ самоходные зенитные установки „Тунгуска“ и совершенно фантастический комплекс антенн на заснеженной лесной поляне среди дремучего карельского леса выглядели несколько необычно.
Над „кунгами“ вились дымы печек, постоянно „молотили“ два мощных дизель-генератора, вращались локаторы зенитных установок.
„Точка два“, или ПРК — передвижная станция радиоконтроля, как она именовалась во всех документах Второго Главного управления Генерального Штаба армии, формально числилась за командой „Е-1“ подполковника Власенкова, но в данной операции работала только на обеспечение группы Логинова.
Еще до начала операции полковник не без оснований предположил, что в воровстве и транспортировке плутония противником — именно так Логинов в операциях называл любую преступную группировку или агентуру противодействия — должны быть задействованы очень значительные средства и силы. Действительно, ведь не какие-нибудь „солнцевские“ или „тамбовские“ раскрутили такую серьезную операцию. Этими средствами и силами кто-то управлял, координировал их действия. Следовательно — есть, обязательно должен быть какой-то региональный штаб, или координационный центр. А управление без связи невозможно по определению. Значит, у этого штаба имеются свои средства связи широкого диапазона и, вероятно, самые современные. Их необходимо было выявить, поставить на контроль, а в случае необходимости — нейтрализовать.
Ему, вернее группе Власенкова, на период проведения операции выделили все необходимые материально-технические средства и в придачу подключили к работе группы Космический отдел — так между собой офицеры ГРУ называли „информационное подразделение космической связи и контроля“.
Кроме специального комплекса аппаратуры космической и наземной связи с целой системой параболических и прочих антенн, здесь, на лесной поляне, был оборудован довольно мощный компьютерный центр. Этот центр через спутниковую систему связи имел выход на глобальную сеть „Интернет“ и на несколько других специальных сетей.
Правда, при размещении передвижной станции радиоконтроля непосредственно на местности возникли некоторые проблемы. Логинов, разумеется, хотел, чтобы пункт РК был у него под рукой, то есть на точке базирования его группы, но… космические системы — хитрая штука.