Владислав Крюков
Леший
— Да ничего не было: три выстрела, и три машины встали. — Рассказывал он зло, — мы пытались прочесать лес, бесполезно! Как никого и не было!
— Искать надо было, искать, — по слогам, раздраженно воскликнул его собеседник. — И не возвращаться, пока не найдете!
— Мы и так два дня пехом оттуда выбирались, — попытался оправдаться парень.
— Все ясно. Ладно, иди, отдыхай, — вступил в разговор молчавший до этого пожилой мужчина.
И когда тот вышел, обратился к собеседнику: «Этот вопрос надо незамедлительно решать. Сколько мы потеряли?»
— Уже три бригады и 7 машин!
— И застой, — ткнул он пальцем на площадку, где уже две недели заметен был спад активности. — Сколько леса сейчас получаешь?
— Считай в два раза меньше, чем в прошлом году! — зло ответил блондин.
— Этот гад меня без ножа режет! — добавил он.
— Скоро и кредиторы резать начнут, когда срок возврата подойдет!
— Да хватит подъ***вать! Вместе отдуваться придется!
— Ладно, успокойся. Я завтра на городской Думе подниму вопрос про этого лесного бродягу. Пусть прокуратура отчитается, почему не названы виновные в крушении вертолета. Ментам хвост намажут, они поживее землю рыть будут. А если что и нароют — то и мы знать будем! А ты, — он на миг задумался, — своих архаровцев тоже заряди. Пусть по району порыскают. Где-то этот гаденыш должен объявляться, жрачку брать, одеваться?
6
У ручья горит костер. Двое мужчин сидят у костра и пьют чай. Чуть в стороне, привязанная поводом к дереву, пасется кобыла. Тюки, снятые с ее спины, лежат тут же.
— Не надоело еще одному в глуши куковать?
— Нормально.
— Зима должна быть холодной.
— Ничего, перезимую. Что нового?
— Да вот, пенсию обещают накинуть, а цены уже выросли… Все, как всегда!
— Ясно.
Они сидят, пьют чай, смотрят на журчащий у ног ручей, изредка подкармливая костер и отгоняя злых осенних мух.
Солнце стало клониться к закату, расцвечивая новыми красками осеннюю тайгу, когда старик поднялся.
— Ладно, пора мне. Время идет. — Он взял лежащий у дерева рюкзак и достал из него внушительный по весу сверток. — Вот, я тебе сохатинки принес. Солонина. Да, по орех пойдешь, иди сразу к Лысой горе, там орех будет. Если городские, конечно, раньше времени «молочным» не спустят, — добавил он.
— Спасибо. — Егерь тоже пошел к своим тюкам.
— Я вот тебе муки, чаю привез, кое-что по мелочи. Жена картошки насушила. Приемник тебе, советский еще, привез, с батарейками. «Маяк» послушаешь.
— Не надо, без новостей спокойнее, — отказался от этого подарка старик.
Костер потушен, вещи разобраны. Пожали руки.
— Может, письмо надо куда отправить? Я сделаю, — егерь задержал руку собеседника в своей руке. — Напиши — мол, жив, здоров — волнуются, поди?
— Нет, спасибо. Некому мне писать…
И уже идя к лесу, не оглядываясь, помахал рукой — счастливо, мол.
* * *
Приехавшие из города бандиты нашли дом егеря уже под вечер. Его жена еще накануне уехала в город, и он холостиковал, занимаясь по хозяйству: корову уже подоил и сейчас подправлял стайку для поросят.
Его били жестоко, долго, не давая возможности подняться.
— Сука, ты скажешь, где этого сраного лесовика найти, встречал, поди?
— Да не знаю я, — говорить уже не может, хрипит в ответ. Глаз уже не видно. Лицо — одна сплошная, кровавая маска. — Не знаю.
— Да я убью тебя, мразь! Ты продукты ему таскаешь! — Удар ногой в лицо. — Ты мне все скажешь! — Снова удар.
— Слышь, Горелый, кончать его надо! — Второй пришелец положил руку старшему на плечо.
— Кончать? Да нас полдеревни видели, спалиться хочешь? — он пнул напоследок мужчину, — Ладно, мы этого мичуринца на живца будем брать!
Троица залезла в «Ниву», и машина, развернувшись, поехала обратно в город.
7
Не рыбный выдался день.
Целый день прошагал старик по реке, но улов в два трехсотграммовых хариуса не радовал.
Он никогда не был заядлым рыболовом, поэтому не мог определять «клевые» дни по погоде. Приходилось надеяться на авось.
На сбойке основного русла и какого-то безымянного ручья удача наконец повернулась к рыбаку лицом. За какой-то час удалось выловить семь приличных рыбин.
Но что-то давило на психику и не давало покоя.
В древние времена, когда цивилизация еще не коснулась таежных людей, они с уважением относились к своему внутреннему голосу, и это нередко спасало им жизнь. Старик тоже не стал испытывать судьбу и засобирался.
Сложив улов в старый, выцветший от времени рюкзачок, он разогнулся и застыл. В пяти метрах, на другой стороне ручья, стоял молодой медведь. Стоял и потягивал носом.
* * *
— Ну, с богом! — Андрей первым залез на свое капитанское место.
Ольга, как самая опытная из девчонок, села впереди справа. Вставила ноги в стремена, поерзала на рюкзаке, который на этих типах катамарана выполнял роль сидушки и поправила каску на голове, чтоб сидела удобно. Андрей подал ей весло и она положила его на колени лопастью наружу: все в норме, я готова.
Здоровый всплеск адреналина, который помогает сосредоточиться и выложиться полностью в трудную минуту, уже полетел по телу, будоража кровь. Сзади, за спиной, в сотне метров от нее ревел порог.
Женька, кареглазая, улыбчивая шатенка, уже успела подтянуть и разгладить по икрам гермоштаны. Проверила и подтянула подпругу на спасжилете, застегнула до самого горла веселую болоньевую курточку, такие были в моде лет двадцать назад, и легко, держа в левой руке весло, села на свое место — слева сзади. Все нормально: не дети! Спас застегнут, каска на голове, ноги в стременах. Мы готовы, господа! И показала язык Юрке.
Юра, стоявший до этого по колено в воде и удерживающий катамаран на одном месте, чтобы все смогли сесть, скорчил в ответ страшную рожу и легко, боком, запрыгнул на свое место. Уселся поудобнее и взглянул на капитана: поехали?
— Право, нос! — нараспев скомандовал тот и сплав продолжился!
Ольга сильно, держась только ногами в стременах, откинулась назад и вправо и как можно дальше воткнула весло вертикально в воду. Кат, до этого стоявший против течения, стал разворачиваться. Вода, с силой ударившая в весло, потянула за собой и судно. Все разом навалились на весла, и катамаран выскочил на самую стремнину, плавно, но быстро развернулся на 180 градусов и через считанные секунды влетел в порог.
* * *
На вершине старик остановился передохнуть.
Солнце уже садилось. Присев на бугре, он любовался видом, который открывался отсюда.
Вокруг, на сколько хватало глаз, расстилалась темно-зеленая тайга. На севере, вдали, виднелись в бело-голубой дымке отроги Гарского хребта. Внизу серебряной лентой вилась река. Попытался рассмотреть ручей, где ему рыбалку испортил медведь, но лес был до того густой, что река полностью не просматривалась через его плотный покров.
Опять вспомнил медведя и улыбнулся: этот бродяга уже третий раз встречается ему. Было похоже, что косолапый специально приходит на рыбалку и ждет, когда у рыбака будет улов, чтобы «ненавязчиво» угоститься. Как и сегодня: пришлось бросить косолапому одну рыбу и ретироваться побыстрее «от греха подальше».
Старик еще раз поискал глазами ручей и медведя: бесполезно, не видно. Хотя, что-то мелькнуло на реке. Далеко. Поднес к глазам оптику. Прицел карабина плавно заскользил по ленте реки. В просвете мелькнули цветные силуэты. Стрелок аж мотнул головой от недоумения. Опять приложился к прицелу. Внизу по реке неслась четверка на катамаране.
— Идиоты! — вскочил на ноги дед. Схватил рюкзачишко и кинулся вниз по склону, стараясь забирать гораздо правее того места, если бы прямиком спустился вниз. Скользя на влажной траве, спотыкаясь и даже пару раз пролетев кубарем, запыхавшийся, в разорванном при очередном падении рукаве на пиджаке, он наконец выскочил к реке. И все равно опоздал.
Еще подбегая к реке, он увидел, что четверка уже прошла порог. И прошла так, как и боялся старик: плавсредство отдельно, туристы отдельно, вещи отдельно. Ниже того места, куда вышел старик, перевернутое судно кидало на волнах. За него пытались зацепиться два человека. Впереди из волн мелькнуло торчком потерянное весло. И все. Может, они что-нибудь и кричали, только слышно за ревом воды ничего не было.
— Ну идиоты полнейшие! — в бессильной ярости ударил кулаком по дереву. Что тут сделаешь? Дай бог, чтобы пронесло! Он оглянулся и стал споро пробираться вверх по реке, ко входу в порог.
Этот район часто сотрясали небольшие землетрясения, и почти после каждого из них характер реки изменялся. Сам в прошлом увлекающийся этим экстримом, он видел, что местами река полностью изменилась.
* * *
Поболтало от души. Вход в каньон и пару опасных мест пролетели сходу, крича от возбуждения и от ливня воды, окатывающей сидящих «по самую каску». Лоция не врала и этот участок проходили с ходу. Сплоченный экипаж даже без команды Андрея мог оценить надвигающееся препятствие и спрогнозировать свои действия. Командный вид спорта — ничего не скажешь! Ошибка или недостаточная отдача одного приводит к поражению всех!