МеЛ
Я пишу себе нежные письма
— Странная театралка, твоя знакомая. По стилю пишет, как из Кэмбриджа, а сама из Лиссабона. А встречаетесь, если не секрет, где?
— С моей Незнакомкой? В водах Гольфстрима.
— А, вот кто погоду на континенте делает…
— Да, мы туда вместе писаем.
Я улыбаюсь Мэрфи.
Киваю Сьюзан, до свидания. И исчезаю в служебном лифте.
„Успеха, Сьюзан!“ — думаю я, отправляясь домой.
* * *
Третье письмо, которое Лоренс отправил на свое имя из Парижа, уже не встретилось с ним.
Вернее будет сказать, что оно пришло на его адрес. Только он его уже не получил.
Из Марселя в Нью-Йорк пришло судно, с которым он ждал новую спортивную машину. При своей стандартной внешности он любил наряжать себя в красивые вещи. Ездить на машинах, еще не катавшихся по дорогам его родного города.
Он заказал для себя темно-синюю „бугатти“. И вдруг с грустью заметил, что „бугатти“ и тоже темно-синяя уже появилась в городе.
Встретил он железнодорожный состав в Лос-Анджелесе. Как всегда, выкатил машину с платформы. Но в этот раз рад ей не был. Все сокрушался про себя, отчего он вдруг заказал именно темно-синюю машину. Но все равно, сел за руль и, как заведено, поехал привычной дорогой к дому.
Он в основном ездил на служебной машине. А вот обкатывать „новенькую“ из своей коллекции любил сам…
Глава 2
— Скажите, мистер Мэрфи, если Лоренс действительно убит, кто становится хозяином „ЛК“?
— Юридического хозяина не знаю… Лоренс говорил о наличии вице-президента.
Мэрфи медлит с ответом: „Но… Но, может, он и шутил, говоря об этом. Он любил пошутить по поводу лидерства в компании. Пока я являюсь официальным руководителем“.
Инспектор смотрит в глаза человеку, сидящему в кресле президента „Лоренс Компани“.
— А кто может сказать точнее о наличии приемника Лоренса?
— Его отец.
Инспектор был удивлен ответом.
Артур Лоренс работает в нефтебизнесе и торговлей не занимается. И не занимался никогда. Это Тэд — его единственный сын начал с торговли продуктами нефтепереработки, выпускаемых на „Лоренс Корпорейшен“ — детище его деда и отца.
За 13 лет „ЛК“ настолько расширил ассортимент товаров, предлагаемых покупателям, что инспектор даже задумался, а чем не торгует молодой Лоренс? Ну, противозаконным товаром вряд ли. Это семейство достаточно крепко стоит на ногах, чтобы лезть в „грязный“ бизнес. Товары, которыми торгует „ЛК“, дополнительно проверяются фирмой на качество, на содержание вредных элементов, даже на возможное заражение почвы и вод после их утилизации. С налоговой полицией у руководства отношения ровные.
Инспектор, занимающийся делом по исчезновению Тэда Лоренса, разрабатывал ряд версий случая. И все они имели право на существование. Лоренса могли похитить с целью выкупа; это могло быть и убийство, с целью завладения его бизнесом. И личная жизнь этого человека была столь необычна, что инспектор предполагал, что Лоренс может быть и жив, только столь долгое время не дал о себе знать ни словом, ни письмом.
Что же могло привести к тому, что у одной из скал бухты Грифов была затоплена новая, но совершенно изуродованная „бугатти“
Машина, согласно номенклатурным документам, была получена Лоренсом от распределителя контейнерных перевозок. Она прибыла с железнодорожным составом, пришедшим в Лос-Анджелес из Нью-Йорка.
При этом не было ничего неожиданного, что Лоренс вел машину сам. Как подтвердили многие из его родных и знакомых, это же подтверждает и служащий железнодорожной станции, Тэд сам обкатывал новые игрушки своей многочисленной коллекции спортивных автомобилей. Те приходили с составом, он прямо на платформе садился в машину и катил в пригород, где расположена его усадьба. Там в усадьбе находился ангар, целиком заполненный коллекцией Лоренса. Кстати, одной из лучших в мире коллекций спортивных машин.
Инспектор пробежался взглядом по своим бумагам. Задал очередной вопрос заместителю Лоренса, коммерческому директору „ЛК“:
— Скажите, мистер Мэрфи, Лоренс всегда носил при себе пистолет?
— Иногда, когда был без охраны.
— Значит это нормально, что в „бугатти“ оказался пистолет Лоренса?
— Думаю, да. Он обкатывает новую машину всегда сам и один.
— Кто мог знать о том, что купленная им машина будет „бугатти“ и именно темно-синего цвета?
Мэрфи был удивлен вопросом. Он пожал плечами.
— Не знаю. Думаю, только менеджер, продававший машину и сам Лоренс.
— А с судна или из Нью-Йорка никто не мог сообщить именно об этих деталях?
— Нет. Это исключено. Такой человек сразу же, как только будет в этом заподозрен, будет уволен из компании. Наш бизнес предусматривает наличие коммерческой тайны. Никто, кроме специалистов, не знает о типе прибывшего товара.
— Но машина прямо с состава была снята, и Лоренс поехал. Значит, она была уже открыта. Даже заправлена.
— Ее могли видеть только на перроне, где стоял Лоренс, ожидая машину. Он покупает уже даже не десятую иномарку. И она приходит из салона до места в чехле и заграждении. Лоренс открывает клетку, снимает чехол, машина уже заправлена и он выезжает с платформы. Это условия контракта с поставщиком.
— Вы говорили о тайне, но оказывается, вы очень хорошо осведомлены об условиях контракта между фирмой-продавцом и Лоренсом. Чем вы это объясните?
Мэрфи расширил глаза и сглотнул. Он всегда был любопытен. Такой контракт он действительно не видел. Никогда не читал его. Но как он сможет объяснить инспектору, что сам Лоренс, по дружбе, рассказал ему об этой „бугатти“?
Инспектор переждал молчание Мэрфи и отметив себе что-то в книжице, задал очередной вопрос.
— Скажите, может быть, он говорил вам, как партнеру, ему кто-то угрожал? Может быть письма, звонки с угрозами? У вас в фирме не предусмотрено прослушивание телефонов администрации?
— Нет. Я ничего об этом не знаю.
— Он вообще скрытный человек?
— Если не любопытствовать самому, то он не спешит что-то рассказать о себе.
— Понятно. Но ведь вы друзья. Или у вас только партнерские отношения? „ЛК“ принадлежит в том числе и вам, кажется так?
Мэрфи был неприятен реестр вопросов. Но он решил не давать повода инспектору для сомнений в своей порядочности.
— Да. Мы — друзья. И, надеюсь, Тэд меня тоже считает другом. В бизнесе, да, мы — партнеры. Вот здесь. Он сидит в этом кресле, где пока сижу я, а я сижу в том, где сидите вы. И я туда сяду, как только Лоренс будет иметь возможность вернутся к делам. Я — коммерческий директор „ЛК“. Но я имею право, это оговорено соглашением, возглавить фирму, если будет отсутствовать президент фирмы, то есть Тэд Лоренс. Я еще раз повторяю, я не знаю, существует ли вице-президент. Если да, то тогда он становится главой фирмы, а я…
Мэрфи закончил, акцентируя: „Я все равно буду коммерческим директором „ЛК“.
— Ваша должность за вами пожизненно?
— Нет. Но президент должен иметь очень веское основание для моего увольнения.
— Таких прецедентов не было?
Инспектор прямо посмотрел на Мэрфи, сидящего в чужом кресле.
Мэрфи сморщил лицо. Посмотрев в окно, он подумал и ответил.
— Был. Был один случай. Дело было где-то с год назад. Мы крупно поспорили по одной проблеме. Но он не сказал мне прямо, что увольняет меня. А предложил выбор: или я принимаю его условие и остаюсь его заместителем, то есть первым коммерческим директором, или — иду президентом той части фирмы, которую он мне выделяет. Согласно пакету акций, владельцем которого являюсь, я могу владеть третьей частью „ЛК“. Я отказался. И объяснил ему, почему.
— Почему?
— Я должен и вам это объяснять?
Инспектор провел ладонью по кромке стола. Посмотрел на красивое дерево, из которого был сделан кабинетный стол. Снова поднял глаза на Мэрфи.
— Я хотел бы понять характер ваших взаимоотношений не только вне офиса…
— Хорошо. Я сказал ему тогда так: что я в „ЛК“ работаю уже более семи лет. Вот через месяц будет восемь. И эта фирма мне очень дорога. Что мне дорог друг, с которым я более тринадцати лет знаком. То есть мы были знакомы еще до создания „ЛК“. Что я осознаю, что уже через год-два от той части, а это треть фирмы, что перешла бы мне, ничего не осталось бы. Я бы ее продал. Тому же Лоренсу. А он бы ее купил. Вот и все.
— Он так могущественен?
— Опытен, господин инспектор. Опытен. Есть всеобщая болезнь, ставшая характерной чертой многих людей занимающихся бизнесом. Это специализация. Вот секретарша Лоренса знает, кому какую бумагу и когда дать на подписание, чтобы получить эту подпись без проволоки. Она все правильно делает, когда не интересуется тем, что написано в этой бумаге. И я — коммерческий директор, знаю, где можно подешевле купить хороший товар и повыгоднее его продать. Тоже все правильно. А Лоренс знает не только про бумаги, товар, бухгалтерию. Он даже… температуру над океаном знает, процент загрузки „боинга“ и сколько тому летать безотказно осталось. Все знает.