Андрей Ратеев
Полу-жизнь
Откинувшись на спинку кресла, трясясь всем телом, Дима, широко раскрытыми глазами, досматривал видеоролик, завершавший второй уровень. Мерно поблескивал светодиод кард-ридера, новая карточка наполнялась очередным фрагментом протокола.
Стоявший у подъезда парень в желтой кепке, с матерчатой сумкой на длинной лямке, проводил взглядом завывающий микроавтобус с красными крестиками на бортах, быстро повернулся направо, и заспешил к остановке.
VI. Шагреневый портрет Макропулоса
Работа во всех представительствах кипела и спорилась. Пластиковые волны карточек, с периодом примерно в сутки, накатывались на входной контроль. Самыми массовыми поставщиками были, конечно же, компьютерные клубы, но индивидуалы, как показывали предварительные тесты, давали более качественное сырье. Первичная сортировка еле успевала освобождать приемные контейнеры до следующего прилива курьеров. Непрерывный мониторинг, осуществляемый центральным офисом, оперативно корректировал тактические планы, но даже его суперкомпьютерный центр не в силах был предотвратить возникавшие сбои. То неожиданно заканчивалась транспортная упаковка, то перебои в поставках карточек сдвигали графики обмена. Сложнее всего было развязать трудности с отгрузкой — там, где свои разрешительные росчерки оставляли чинуши, а особенно таможенные, заторы были самыми частыми и дорогостоящими.
Но разноцветные столбики диаграмм на огромном плазменном экране штаб-квартиры неумолимо подрастали. Бэйг Льюэн, прохаживаясь по толстому ковру с длинным, пушистым ворсом и аляповатым, абстрактным рисунком, удовлетворенно поглядывал на строчку цифр в нижнем правом углу экрана. Счетчик сумасшедшего международного такси, отщелкивая сумму текущей прибыли, наполнял сердце драйвера алчной гордостью. Пан-мировое соревнование, стартовавшее в понедельник, приближалось к неизбежной развязке. Да, срок конкурса можно было бы значительнее растянуть во времени, но зазубренные кривые графиков продуцирования эндорфинов за границей пятого дня резко падали, и расходы по их сбору значительно превышали прибыль от реализации. Кроме того, резко подскакивала кривая индуцированных смертей, избавиться от которых, при всем желании, было невозможно.
Некоторое количество и других печальных аспектов было связано с передовым производством, но Льюэн ни разу не пожалел о моменте, в который счастливая мысль объединения технологий озарила его разум. Конечно, задумываться о будущем, наполненном перманентными трансплантациями, он стал давно. Этого естественным образом требовал возраст, тяжестью лет наваливающийся на плечи. В то время, отмечая явный прогресс в медицине стариков, достигнутый за последние полвека, Льюэн, все-таки испытывал явное неудовлетворение. Даже с новыми, молодыми органами, вечными титановыми имплантантами, гормонозамещающими препаратами и клонированными тканями тела, люди продолжали стареть. Изучая и анализируя проблемы и успехи геронтологических наук, Льюэн все ближе подходил к выводу, что эликсир молодости, в поисках которого состарилось и умерло столько несчастных, не может быть синтезирован из мертвого или умерщвленного материала.
Но настоящим прорывом стала технология абсорбирования нейростимуляторов, производимых гормональными системами человека. Убедившись, что наиболее ценной основой для препаратов, притормаживающих процессы старения, являлись эндорфины, Льюэн, с группой энтузиастов, разработал способы и средства эффективного забора драгоценных веществ. Основным моментом было неосознаваемое продуцирование летучих веществ молодыми особями мужского пола в моменты сильных эмоциональных переживаний. Благодаря наблюдениям за сыновьями, львиную долю свободного времени проводившими в виртуальных мирах видеоигр, отмечая увлечение и страстность, с которыми мальчишки убивали монстров и прочую нечисть, Льюэн разработал и воплотил в реальность устройство, отфильтровывающее из воздуха пары „средства Макропулоса“, источаемого юными телами. И, вскоре, созданная им компания ФармоСтар выпустила первую партию препарата ксиметраэнедрин, мгновенно раскупленную обеспеченными счастливчиками. Лавина последовавших за этим заказов позволила тщательно отладить механизмы компании, и гигантский насос через разветвленную сеть виртуального трубопровода, терминальными станциями рассыпавшихся по материкам компьютерных залов, присосался к юным телам, вытягивая из них эманацию молодости.
Еще раз глянув на экран, Льюэн без удивления отметил спрогнозированный пик абсорбирования, приходящийся на Россию, и, удовлетворенно хмыкнув, достал из бокового кармана мягкой домашней куртки матовый флакон.
VII. Торжествующий рев Ники
Ярко освещенный подиум, ослепляющие разноцветные лучи прожекторов, лазерные узоры, грохот оркестра, взвизги толпы, оскалившейся тысячами улыбок, грубо оцифрованным аудиовизуальным рядом, с неимоверными трудами пробивались сквозь ватное, прозрачное облако равнодушия, окружавшее кибербогатыря. Маленькое, с истонченными стенками камер, с каждым виртуальным боем теряющее эластичность, сердце Курочкина, неровно, с замираниями и учащениями, трепыхалось за узкой, перекошенной, по-детски недоразвитой, клеткой ребер. Глухой гул в отяжелевшей от многосуточной бессонницы голове, желтый румянец тонкой, шелушащейся кожи, неимоверная усталость и неестественное, хаотическими импульсами накатывающее возбуждение, вкупе с абсолютным отсутствием радости, казалось, бледным сиянием исходили от опустошенного, с трудом балансирующего на грани сознания, победителя. Льюэн, лично вручая огромный чек еле стоящему на ногах Курочкину, с некоторой брезгливостью отметил плачевный облик героя. Да, искусственное подхлестывание физиологии истощало слабые, не до конца сформировавшиеся тела геймеров, но объемы продуцирования эндорфинов прямо пропорционально зависели от накала виртуальных страстей и степени погружения в воображаемую реальность.
Дима, с трудом растягивая губы в вымученную улыбку, рассеянным взглядом скользя по чужим лицам, казалось, кого-то искал в аплодирующей толпе. Нелепая смерть Фикусова, мысль о своей вине в которой Курочкин достаточно быстро вымарал из подсознания, впечатляла все меньше и меньше. Переход на следующий уровень, перевоплощение в хищного паука, а затем и в жуткого, монстроподобного, гигантского скарабея, отвлекли мысли и заполнили оставшиеся до конца соревнования сутки. И вот сейчас, в самый пафосный момент, тупое недоумение от неожиданной развязки лямбды перемешалось с нарастающим изнутри необъяснимым голодом, который спазмами воображения пробуждал болезненный аппетит, блеклыми явлениями действительности утолить который было абсолютно нереально. Но, стоя на ватных, подгибающихся ногах, торжествуя из последних сил, Дима почти физически ощущал, как миллионы юных неудачников, в таких же, как и у него, но значительно менее радостных ломках, корчились у своих многоцветных дисплеев.
Выключив телевизор, Петр Михайлович Ендовой, неторопливо потыкав в кнопочки услужливо поданного калькулятора, рассчитав суммы вычетов с немалого, даже по масштабам Запада, бонуса, усмехнулся, сладко потянувшись, хрустнул косточками, и задумчиво произнес:
— Да-а-а, на квартиру с машиной парню хватит. А скорее всего — на компьютер. — И, развернув стерильную салфетку, аккуратно навернул ингалятор на матовый, излучающий малиновое сияние, флакон.
Тихое, но отчетливое пшик-пшик, вылетевшее в распахнутую форточку, усиленное шелестом ветра в верхушках подсохших, разлапистых пирамид хвойного бора, тысячекратно отразилось в кабинетах и спальнях, ваннах грязелечебниц и операционных, тренажерных залах и шикарных каютах несущихся с огромными скоростями трансконтинентальных лайнеров.
Август, 2003 год.