Максим Усачев
Франка
— Что будем пить, молодые люди? — у него был приятный голос.
Я молча протянул ему конверт и крестик. Он посмотрел в мою карточку, сверился со своей и улыбнулся.
— Ну что же, молодые люди, вы — первые на этой неделе. Хотите коктейль? Обыкновенный. За счет заведения. Так сказать, в виде бонуса.
— А когда мы будем тянуть пятую карту? — спросила Франка.
— Не терпится? — он улыбнулся. На стойку веером легла колода карт. Я молча вытащил из нее джокера и положил рядом с ним еще четыре таких же.
Бармен (или распорядитель) посмотрел на меня. Опять улыбнулся.
— Хотелось мне спросить, как зовут тебя, юноша, но думаю, что мне лучше называть тебя… Инквизитор?
Я моргнул.
— А мне надо называть вас… Колдун?
— Хм. Мне, честно говоря, больше нравится, когда меня зовут Алхимиком. Колдун — это как-то совсем мрачно, да и какой же я колдун? Наука, чистая наука.
— Волшебные снадобья — это не наука. Без дара — это просто мешанина. Только приготовленные человеком, у которого есть дар, они в состоянии изменить порядок.
Франка посмотрела на нас удивленно.
— О чем вы?
Алхимик в свою очередь взглянул на нее.
— О жизни, прекрасная девушка, о жизни. Вы ведь уже выигрывали игру и пили мой коктейль? К сожалению, не помню, как вас зовут, но помню, что достался вам тогда коктейль „Кровавая Мэри“.
— Вы знаете друг друга?
— Нет, — ответил он. Франка посмотрела на меня. Я отрицательно покачал головой.
— Я, честно говоря, даже не верил в его существование до этого момента, — продолжил Алхимик, — Просто однажды предположил, что мир, как и всякая нормальная система, должен стремиться к стабильности и порядку. Я же вмешиваюсь в этот порядок. Мир, конечно, сам не промах, — он рассмеялся, — и изо всех сил мешает мне, но я предположил, что должны существовать и люди, которые по мере своих сил, ну, скажем, нейтрализуют таких, как я. Правда? — он посмотрел на меня.
— Почти.
— Вот я и придумал специальный расклад карт. Если человек Инквизитор, то для него джокеры так и лезут из колоды.
— Значит, это была ловушка? — вырвалось у меня.
Он вздохнул.
— И да, и нет. Поймите, уважаемый Инквизитор, мне тоже хочется жить. Может, кому-то покажется, что желание не совсем соответствует статусу Главного Злодея, но, тем не менее, есть у меня такая наклонность — жить. Поэтому я решил дать себе еще один шанс. Так что, будете что-то пить?
— Мы волшебный напиток пить не будем? — спросила с сожалением Франка.
— И до этого дойдем, — сказал Алхимик, — а пока не хотите просто выпить?
— Мне пиво, — сказал я.
— Мне тогда тоже, — сказала Франка.
Алхимик налил нам по бокалу, а себе налил водки.
— Собственно, я готовил для себя шанс. Шанс завершить нашу встречу миром, к взаимному удовлетворению. Я готовил предложение для Инквизитора. Предложение, от которого ему было бы тяжело отказаться. Но в начале я прошу вас ответить, почему вы стараетесь нас уничтожить? Я же не зло?
Я грустно улыбнулся. Я тогда не был готов к этому разговору. Это сейчас я бы мог долго беседовать с ним о мире, о счастье, о людях, и, наверное, даже смог бы говорить о любви.
— Все не так, уважаемый Алхимик, вы себе представили. Не так. Во-первых, никто и не говорит, что вы — зло. Вы — хаос. А решать, зло это или нет — не мне. Да и не вам. Мне неизвестно, кто проводит границу. Но хаос сам по себе опасен для мира. Он колеблет реальность и всегда существует шанс, что однажды она будет нарушена. И насчет смерти. Никто не собирается вас убивать. Это бессмысленно и
— Хм. Я говорил, что хочу жить, а не то, что я не хочу умирать. А жить хочу именно так, как живу. Знаете, приятно на досуге потешить себя всемогуществом. Очень неплохой отдых после тяжелого трудового дня.
— Разве вас не волнует мир?
— Волнует, конечно! Немного переживаю о нем. Но и о себе тоже не забываю. — Он немного помолчал. — А теперь давайте перейдем к моему предложению…
— Я не…
— Пожалуйста, не надо. — Он вздохнул. — Я могу предвидеть ваши слова и доводы. Не надо спорить. Просто выслушайте. Мне хочется сделать вам очень выгодное предложение. — Он подошел к холодильнику, встроенному в стену, и достал две баночки.
— Это мой шедевр. Истинный, настоящий шедевр. Это можно назвать приворотным зельем.
— Что значит „приворотным зельем“? — Спросила Франка. — Тот, кто его выпьет — полюбит?
Алхимик улыбнулся.
— Не совсем. У тех, кто его выпьет, любовь никогда не пройдет. Конечно, для этого любовь должна быть.
— И все? — Франка казалась разочарованной.
— Мало? Ах, милая девушка, влюбить в себя — мало! Как этого мало! Гораздо тяжелее сохранить это чувство. Причем, если выпить этот напиток, любовь не только сохранится, она будет жить. Она не будет, как в гербарии, валяться в ваших сердцах. Нет. Она будет дышать, греть ваши души. Что может быть прекраснее!
Франка взяла свою баночку и посмотрела на меня.
— Хорошо. Но раз это сделка, что надо от меня? — спросил я.
— В принципе, ничего. Я ничего не хочу от вас.
— Ничего?
— Кроме крошечной просьбы.
— Крошечной?
— Крошечной. Просто подумайте. Подумайте, а потом действуйте.
Я взял свою порцию, и мы вышли из бара. Мы присели на скамейку. Первой заговорила Франка.
— Меня на самом деле зовут не Франка.
— Я знаю… Я жил в этом дворе. Давно.
Она вздохнула.
— Я хочу тебе сказать, как меня зовут на самом деле… — Сказала она смущенно. — Но я боюсь. Боюсь, что ты не выпьешь… Я не знаю. Еще недавно для меня было все просто, весело, здорово. Но когда ты… когда ты появился, во мне только боль. Приятная боль, боль, которая греет мне сердце. Но это боль. Боль и страх, что боль пройдет. Я не знаю, правда все это или нет. Но ты знаешь, мне хочется в это верить.
Она секунду молчала.
— Я честно не знаю, что со мной, что с тобой. Но я не хочу терять эту боль.
— Я…
— Не надо. — Остановила меня Франка. — Я ничего не знаю и не хочу знать.
— Мне надо подумать. Мне просто надо подумать, — сказал я.
— Думай, конечно, думай. — Она достала свою порцию любовного напитка, открыла баночку и выпила его залпом. — Ты знаешь, вкусно, действительно вкусно. Держи.
Я взял пустую баночку. Рука ее дрожала. Моя тоже.
— Глупо. Я сейчас совершила, пожалуй, единственный в своей жизни поступок, а мне почему-то страшно. — Она посмотрела на меня. — Ты подумай, только, пожалуйста, недолго.
Она поцеловала меня и ушла.
Я вернулся в гостиницу. Пока я шел, я не замечал города, для меня будто не существовало мира. Была только Франка и Алхимик. В гостинице я позвонил Наставнику, сообщил, что встретил Колдуна. Рассказал про его силу, о напитках, которые он готовит, про Франку. А потом перенес кресло на балкон и сидел, и смотрел, как заходит солнце.
Я думал тогда о грехе и о поступках. Именно тогда я понял, что люблю Франку. Люблю… В своих руках я держал две баночки: пустую и полную; и думал о выборе. У меня еще было время. Инквизитор приедет в город только ночью, значит, ритуал не будет проведен раньше утра, а пока ритуал не проведен, у меня еще есть возможность выпить напиток, который Алхимик назвал приворотным, и этим изменить свою судьбу, судьбу Франки, а значит, изменить мир. И хорошо помню, как подумал тогда: „Интересно, если я изменю мир, будет ли проведен ритуал?“
[Конец.]