Александр Ершов

Людопад 

Осень спутала мне карты,
Прогнала всех птиц на запад,
Стаи птиц не виноваты,
Что их манит туда запах.

Сумасшествие пернатых
Было, видимо, заразным,
Незамужних и женатых
Манит небо жизнью праздной.

Люди ищут свои крылья
И стремятся в жижу неба,
Люди, вскормленные пылью,
Позабывшие вкус хлеба.

Косяки домохозяек
В окна прыгают с зонтами,
Мужики летят без маек
С разноцветными трусами.

Продолжает менять краски
Осень ранняя в азарте,
И стоят все без опаски
На карнизах, как на старте.

С высоты летит народ,
Людопад в стране тотальный,
Но печален сей исход:
Не летательный… летальный!

Бедный Ёрик 

Мой череп все еще не сгнил,
Могильщик помнит имя до сих пор,
Принц Гамлет знает — я его любил,
Теперь он с дядей ведет спор.

И кто мог знать, что я придворный шут,
Любимец публики и короля…
Мои останки снова выкопали тут,
Где для Офелии отмерена земля.

Ну, что глядишь, любитель-театрал,
В мои пустые, черные глазницы!
Ты роль свою еще не отыграл
И нечего над черепом глумиться!

Ты сам шутом безумным стал от злости,
Мстишь дяде за отца, не зная меры,
Смешал мои, невесты, друга кости,
Добавь еще свои, врага и королевы!

Я мертв, позволь последний каламбур:
Ты — сумасшедший шут, но не король,
А шут средь политических интриг и бурь
Всегда играл решающую роль.

Арифметика 

Мне в мае будет годовая.
(Да, без тебя я уже год.)
Красивая и молодая
Плюс глупый юный идиот.

„Равно“ в ответе не сошлось,
(Умом я скоро двинусь)
И нам тогда с тобой пришлось
Плюс поменять на минус.

И что теперь у нас в ответе?
(Хоть раз проявим человечность?)
Ответ самый простой на свете:
„Плюс“ минус бесконечность.

Анатомия 

Сердце-птица в грудной клетке
Бьется, рвется из груди,
Душит крик сосудов сетка,
Крик о помощи: „Приди!“

Ребра-прутья не пускают,
Все хрустят, но держит кость!
Рады бы сдержать и стаю,
Да поймать не удалось.

Позвонки скулят от боли,
Напряжение в цепи,
Но не будет птице воли, —
Каждый позвонок скрипит.

Мозг холодный, серый княжит,
Знает цену всем словам,
Сердцу замолчать прикажет
И язык стеречь зубам.

* * * 

Приколи, мой милый,
Сердце острою иглой
С той же самой силой,
Грубою и злой.

Приколи на лацкан
В знак своих побед,
Вспомнив, как обласкан
Мною был в ответ.

Я победой стала
Вновь очередной,
Просто не хватало
У тебя одной.

Вторая смена 

Уколи меня под кожу
И любовь пусти по венам,
Ты на ангела похожа,
Ты работаешь по сменам.

Тебе нет и сорока,
Днем ты ангел, ночью — демон,
Ты мне тем и дорога,
Что работаешь по сменам.

Днем блаженствую, кайфую,
К вечеру есть перемены.
Ты работаешь в ночную,
У тебя вторая смена.

Аэроцеппелин 

Небо провалилось в глаза
Мертвой своей синевой,
Я возвращаюсь назад,
Но уже неживой.

Ветром разбавлен стакан,
Смешанный с чистой водой,
Пьянству попался в капкан,
Но уже неживой.

Вот так лежу и смотрю
В небо над головой —
Аэроцеппелин,
Но уже неживой.

Паралич 

Меня не пленить красотой —
Я слеп.
Глаза мне сожгли кислотой,
Вот след.
От правды ложь не отличу —
Я глух.
Мой разум похож на свечу,
Потух.
Во мне тишина и покой,
И хлам.
Говорят, одною ногой
Я там.
Ни встать, ни лежать не могу,
Ни сесть.
Только мысль осталась в мозгу:
„Я есть!“

Спящей Цветаевой 

Я спала, а злые очи
На меня смотрели дерзко,
Краски не напишут ночью
С моего портрета фреску.

Я спала, чужие струны
Не разбудят своим стоном,
На других орбитах луны
Не появятся над домом.

Я спала, а его руки
Холодом своим не тронут,
Вечно сплю и не от скуки,
Просто люди в Лете тонут.

Каин 

Как зверя гнали голоса
Без продыху, не умолкая,
И даже ветер в волосах
Шептал: „Куда ты, Каин?“

Остынет тело Авеля,
Пройдет молва людская,
Но даже псы залаяли:
„Куда бежишь ты, Каин?“

В один поток стекаются
Со всех земных окраин
Слова: „Пора раскаяться…“
Я — Каин, Каин…
Каюсь…