Алексей Синельников

Бледная горячка

* * *

Такси останавливается, Саша выходит и озирается по сторонам, держит в руках лыжи. Безлюдная улица, моросит дождь. Пожилой таксист, приоткрыв окно, чопорно на английском:

— Сэр, вы, как можно предположить, из России?

— Да, но как вы смогли догадаться?

— Это не так сложно, как вам кажется. Во-первых, садясь в машину, вы сделали попытку сесть рядом с водителем, у нас это не только не принято, но и невозможно. Во-вторых, сэр, вы без сорочки и с лыжами, и, в-третьих, вы расплатились со мной советскими рублями 1961 года выпуска.

— (Саша, пораженный его проницательностью.) Ах, сэр, извините мне мою оплошность…

— (Таксист, переходя на русский.) Да ладно, кореш, не переживай, покажу их внукам, пусть увидят, что получал их дедушка, когда преподавал в МГУ.

Такси уезжает.

За спиной у Саши раздается знакомый голос генерала. Генерал одет в форму, при орденах.

— Плохо, видать, ты обо мне подумал, сынок.

— Товарищ генерал?! Вы? Здесь?!

— А где же мне быть, Саша, если не здесь? Ведь на момент нашей встречи я не знал самого главного — адреса олигарха. Теперь знаю.

— Товарищ генерал, меня мучил не только этот вопрос, скажите, зачем мне надо было приезжать на Бейкер Стрит?

— Это проще простого, мой юный друг, я не знаю ни одной другой улицы в Лондоне.

— Товарищ генерал, и вы рисковали собой только для того, чтобы сообщить мне адрес Осины?

— Откровенно говоря, лыжи надо было забрать, чай, не казенные. Я более чем уверен в тебе, но помимо этого задача, связанная с „Мерседесом“, вызывает у меня нешуточное беспокойство. Хоть в средствах на его покупку ты не ограничен, но не забывай, что это деньги честных налогоплательщиков. Не хочется оставлять тебя одного перед этим трудным выбором. Поэтому я приехал сообщить тебе, что решил подстраховаться в Германии, где буду ждать тебя у Бранденбургских ворот, после выполнения задания. До встречи, Александр, Родина верит в тебя. Вопросы есть?

— (Александр, давая понять, что вопросов масса.) Так точно, товарищ генерал, есть!

— Вот и хорошо, что нет вопросов… Действуй, Шурик!

Забирает у него лыжи, пытается уйти, Саша, придерживая лыжи:

— Так точно, в смысле, что есть вопросы, товарищ генерал!

— А вопросов у нас с тобой, Саша, быть не должно, если речь идет о задании Родины.

— У меня не о задании, я хотел адрес узнать…

— Это хорошо, что ты думаешь о главном, я не случайно буду ждать тебя у Бранденбургских ворот, верные люди мне сказали, что там, в двух шагах на север, есть очень приличный автосалон, но о серьезных вещах, сам понимаешь, нельзя говорить на ходу…

— Я не об этом адресе, товарищ генерал, я…

— Не надо разбрасываться, Саша, начнем с этого автосалона, а там посмотрим по обстановке. Не переживай ты так, я же обещал, что подстрахую тебя, или ты не веришь мне?

— Что вы, товарищ генерал! Безусловно верю, но просто…

— Вот за это спасибо, и я в тебя верю, дружище! Конечно, здесь, в Лондоне, для такого парня, как ты, все будет просто. Ну, иди, время не ждет, интересы Родины для нас превыше всего.

Силой вырывает у Саши из рук лыжи.

Саша протягивает руки вслед лыжам и генералу, явно пытаясь задать вопрос об адресе Осинского, но генерал разворачивается, поднимает воротник кителя и „по шпионски“ озираясь, быстро исчезает в наступившей темноте.

Саша, весь мокрый, с понурой головой идет по улице. За кадром звучит его голос на фоне мелодии из „17 мгновений весны“ — „Грусть моя“.

— Что-то подсказывает мне, это будет совсем непросто, но какая удача служить под началом такого командира, как генерал! Ведь он пришел ко мне в самую суровую сибирскую глушь, хотя мог бы просто прислать вертолет, ведь знает, что мне одного его слова достаточно, а он не только сам пришел, а еще (благодарно-мечтательно) столько слов разных наговорил. И даже здесь, на чужбине, он нашел способ сообщить мне самое главное — зачем мне надо было приехать на Бейкер Стрит. Если бы не он, я бы точно умом тронулся.

* * *

Саша доходит до компании лондонских бомжей. (Далее разговор — на английском, переводчик тот же).

— Простите, господа, я впервые в вашем гостеприимном городе. Вы не были бы столь любезны приютить меня до утра?

— Yes!

(Перевода нет, пауза.) Саша недоуменно оглядывается по сторонам, явно кого-то ища. Поднимает глаза вверх — там оператор с режиссером и осветителем на кране. Саша, обращаясь к ним:

— Блин, перепрет хоть кто-нибудь ответ этого урода на родной язык?! Или вы действительно рассчитываете, что я буду шарахаться по вашему Лондону до утра!

— (За кадром — голос Володарского.) Конечно, сэр, мы будем счастливы разделить наш кров и скарб с таким джентльменом, как вы, а, принимая во внимание, что вы — русский, то и ужин отдадим!

Бомж, оттопырив рукой ухо, направленное в сторону съемочной группы, одобрительно кивает, говорит на русском:

— Ну, общий смысл передан верно…

Камера отъезжает. За кадром — „Володарский“, сидящий за монтажным монитором, наблюдает сцену (камера снизу полупрофиль, на носу видна прищепка) и переводит последние слова, сказанные бомжем, на английский. Спохватывается, снимает прищепку и тем же „гнусавым“ голосом:

— Тьфу ты, черт, задолбали, все, абзац, блин, я хотел сказать — пиз… антракт!

[Продолжение следует...]

Окончание первой серии будет добавлено при наличии интереса к сценарию широких народных масс, исключая жену и налоговую инспекцию.