Сегодня Сергей Юрьевич Копылов “попал в тень Гуатамового дерева”. Он всегда так говорил, когда голову его посещали неожиданные и правильные мысли.

В эту ночь ему удалось додуматься до самого главного. Жаль, правда табака нет. Ну ладно, пока буду курить эту дрянь, которую привез племянник из Москвы. Он же говорил, что можно ее курить. Правда, при этом загадочно улыбался стервец. “Да бог с ним: утром куплю себе «примы», а это выброшу: уж больно воняет”, – подумал он, набивая свою старую трубку.

Курение трубки не терпит суеты дымоглотания, которая овладевает вами когда вы курите сигарету на ходу или во время разговора и поэтому ведет к наиболее полному удовлетворению потребности организма в никотине. “Кроме этого, – продолжал думать свою мысль Сергей – курение трубки акт более эстетичный, нежели курение сигареты. Да и в воздухе нет продуктов горения папиросной бумаги, следовательно, курение трубки более экологично, то есть менее вредно для окружающих”.

Трубка была уже забита минут пять, когда Сергей Юрьевич осознал себя сидящим на кухонном табурете посреди комнаты и посмотрел на часы. Пять минут четвертого. “Да, я же хотел покурить”, – подумал он и чиркнул спичкой.Она зашипела, (очень красивый звук) заискрилась и потухла, оставив в воздухе облачко едкого дыма. «Республика Беларусь», – прочитал на коробке. Достал другую, зажглась, прикурил, втягивая в себя вонючий сладковатый дым.

Разговор с умным человеком не клеился и Копылов улетел в воспоминания. Занятие, которому он любил себя посвящать в свободные минуты, тем более, что таких минут в последние годы было неправдоподобно много. Вспомнилась бесшабашная юность, когда они с приятелем путешествовали на крышах поездов, в товарняке, на попутках.

Чего не хватало тогда? Или это мужская страсть к путешествиям? Какой замечательный был друг Витек! Он снова ощутил щемящую тоску: друга давно нет рядом. В одну из поездок после выпитого портвейна они принялись танцевать на крыше. Копылов вновь ощутил всю прелесть раннего июньского утра, сквозь которое он несется в зажигательном танце. Степь, холмы до самого горизонта. Витек наяривает чечетку. Весь мир у их ног.

И говорили же: “Смотрите всегда вперед!” Он оглянулся и успел только крикнуть: “Витя сука...”, пригибая голову, когда товарища снесло с крыши ударом о железнодорожный мост. Станция Гайворон ЮЖД. Пожил еще пять лет.

Ему вспомнились те времена, когда он мечтал ходить в джинсах и пить Пепси или Кока-Колу. Все это теперь реальность, данная в ощущениях. Позже, уже оканчивая институт, Копылов вдруг задумался о прелестях спокойной семейной жизни и, как по взмаху руки невидимого дирижера, у него появились жена и дочь. Точно также возникла квартира и дача в пригороде.

Нет, конечно же, он работал, но никогда не перенапрягался. Почти никогда. Это недоразумение в виде 10 часов тяжелого непрерывного труда на стройке за один доллар в час тоже было вызвано по сути его же желанием попробовать жизнь иммигранта. Ах, иммигранта? Извольте-с...

Однако, – продолжал думать свою мысль Серега, – существуют перемены глобальные и личностные. Надо полагать, что глобальные изменения происходят при совпадении желаний отдельных индивидуумов: резонанс твою...

Вот чем собственно и обусловлен хваленый прогресс: все хотят как можно меньше работать и как можно лучше жить. Центральный так сказать вектор желаний человечества. Работают механизмы и компьютеры, а человек только контролирует и управляет. Связь, в виде электронной почты в 50-х годах недоступная ни одному правительству сейчас обыденное дело. Более того, любому школьнику доступны способы кодирования своей переписки, которые на порядок выше секретных военных шифров, например, I-ой мировой.

И отключил назойливого собеседника. Вернее хотеть то он хотел, но как? Не было уже той силы желания, которое он испытывал 15-20 лет назад. Теперь он плелся в хвосте вектора желаний человечества: его хотения были вторичны и поэтому смешны. Стало быть, нужно опередить этот общечеловеческий вектор или воплотить в жизнь какую-нибудь несбывшуюся еще мечту человечества. Копылов сжал зубы.

«Трудно быть богом» – бросилось в глаза название книги. Часы на стене показали 4 часа и слились с обоями. Сергей принялся перебирать в уме общечеловеческие желания. Оказывалось, что все пространство уже покорено: человек уверенно перемещается как по суше, так и по воздуху с водой и при этом всегда остается на связи. Да, есть от чего впасть в отчаяние.

Тогда Серега вспомнил свой старый сон, который снился ему часто, когда он был еще мальчишкой. Он выходит на двор, делает небольшое усилие, напрягая что-то в грудной клетке и взлетает над деревьями, домом. “Значит, я могу летать”, – каждый раз открывал для себя он. Стоп. Это и есть неосуществленное желание: полет по воздуху без каких-либо механизмов.

Сергей Юрьевич открыл балконную раму и жадно втянул запах раннего городского утра, не спеша забрался на перила и прыгнул, стараясь смотреть в небо...