“Гамовер”, — сказал я и выключил питание, не тратя драгоценного времени на выход из программы. Мое состояние напоминало жутчайшее похмелье, случающееся со многими в день, следующий за праздниками вроде Нового Года, Рождества или Пасхи. Как бороться с таким недугом я знал, поэтому выпил стакан водки и сладко уснул с чувством выполненного долга.

***

Проснулся я часов в десять утра. В холодильнике лежало пиво и записка, из которой следовало, что мне нужно не забыть занести книгу Оксане. Глова побаливала. Вот ведь как ответственный человек к пьянке подходит: и пиво на утро оставит и план действий. Идти к Оксане не хотелось. Я набрал ее номер. Трубку не брали. Видимо все таки придется ехать. Унылые бетонные дома в сером дождливом городе, скрипящее сиденье “маршрутки”, знакомый подьезд. Заплаканное лицо Оксаны.

— Что случилось?

— Бабушка… Умерла.

— Как!? — не ожидал я такого.

— Сегодня ночью, — всхлипывая сказала Оксана. — Сперва у нее парализовало правую руку, а уже через час она умерла.

— Что говорят врачи? — хотелось верить, что я здесь ни при чем.

— Инсульт, — опустила глаза внучка.

— Ты не успела поговорить с ней перед смертью? — участливо спросил я.

— Когда я примчалась после звонка ее соседки, она уже бредила. Бабушка рассказывала о каких-то сложных коридорах, о том, что скоро она все устроит и мы с ней будем как две сестры… — Оксана замолчала, потом, улыбнувшись своим мыслям, сказала — Она всегда так говорила. “Быть нам, Ксюха, сестрами”. Но про коридоры…

— Коридоры — это иносказательно, легенда такая есть, — вставил я.

— Да?

— Ну, что-то вроде лабиринта Минотавра в древнегреческих мифах.

— Но, ты же говорил — легенда?

— А легенда такова, — вдохновенно начал я. — Каждый человек во время своей жизни как бы перемещается по лабиринту. “Перекресток семи дорог” у Андрея Макаревича слышала?

— Слышала, — кивнула она.

— Вот так и в лабиринте жизни: сворачивая в новый коридор, теряешь из поля зрения тот, в котором находился до этого. Так и блуждают люди по коридорам до самой смерти, не зная цели своих перемещений.

— Интересная теория, — согласилась Оксана, — но в ней нет самой смерти: броди себе по коридорам и живи пока не надоест.

— Да, все так и было раньше, — на ходу сочинял я. — Но беcсмертные люди, пройдя систему коридоров, со временем начинали концентрироваться в одних местах, оставляя пустынными другие. Поскольку люди в данной системе мироздания являются чем-то вроде кровяных телец, то застой их в одном месте препятствует развитию системы. Высшие боги отняли у людей беcсмертие и дали им жизнь такой длины, которой не хватит на прохождение и трети лабиринта. На твоем пути обязательно возникнет чудище, которое и покончит с тобой. Зато теперь все коридоры забиты.

— Так зачем тогда ходить по лабиринту? — удивилась Оксана. Можно же просто сидеть в одном месте.

— Лабиринт — это организм. Он постоянно меняется, Оксана. Ты вынуждена идти, пока не наберешься опыта, достаточного для того, чтобы, предугадывая его изменения, оставаться в состоянии покоя.

— А можно чудище убить? — по-детски спросила она.

— Убить можно, — подмигнул я ей. Если ты точно знаешь, что это чудище. Дело в том, что в системе коридоров жизни нет деления на “чудищ” и “не чудищ”. Как правило, каждый человек, до того как встретит чудище, успевает побывать в его роли. — Я протянул ей книгу. Она хотела было взять, но отдернула руку.

— Я не могу, — сказала она, глядя под ноги.

— Почему?

— Бабушка говорила, что если ее книги мне будет отдавать посторонний человек, а ее самой уже не будет в живых, то брать их не следует.

— А что же ты должна делать?

Оксана подняла голову и посмотрела мне в глаза.

— Тебе я должна передать бабушкину библиотеку.

— Но, послушай, это же нелепо. Не нужны мне ваши…

— Это еще не все.

— Может и ступу с помелом?

— Не смешно. Я должна поступить к тебе в ученики.

— Но у меня нет учеников, а я не мастер.

— Возможно, что и не мастер, а только волю ее я намерена исполнить, — решительно сказала Оксана и закрыла дверь.

Библиотеку мне привезли на третий день после похорон и, несмотря на мои протесты, заставили шкафами половину квартиры. Еще через день пришла ученица. Начал учить ее работе с компом: чего еще-то умею? Оксана оказалась на редкость талантливой ученицей: уже почти освоила программирование, а продвинутым “юзером” стала буквально за три-четыре дня.

Вчера поймал себя на мысли, что уже привык к ее присутствию в квартире. А может действительно: все что ни делается, все к лучшему?