|
Поверхности
Ваша песня ни о чем.
Вы воспеваете пустоту.
Ж. Жене
X
Выкачан, высосан и надут ничем. В окнах - облезлые голуби, серые мокрые ветви, задроченные клерки, реклама… Мы повенчаны с моей депрессией. Мы любим друг друга и не можем прожить порознь ни дня. Стереодисбаланс. Сильный ветер в лицо подымает мысли над тарелкой супа. Отказы на связь…как будто удар молотком в лицо. Ощущение такое же. Смерть дожидается меня на улице, но я не дурак, я не выйду из дома.
Сегодня воскресенье. Я вырубился уже под утро под MTV. А до этого была ужасная стрельба, но, по-моему, по другому каналу: конкретное крошилово и мочилово, а до этого было - не помню… наверное, вчера…
Посталкогольным утром чувствуешь себя одиноким, именно тогда твоя биология выражает твою идеологию. Сегодняшний день я начинаю с прослушивания "Everyday Is Like Sunday" Моррисси. Сегодня я чувствую себя Зигги Стардастом, пришельцем с других планет. Завтра я, наверное, буду каким-нибудь астральным телом в нирване, потому что я уже ничего не понимаю. В ком воплощены мои желания?
Моя война - война духовная. Я остался на поверхности как рыба на суше. Я вижу, как под этим прозрачным стеклом, в котором обычно мы видим зеркало, что-то интенсивно работает, что-то происходит, но ты ничего не можешь сделать. Поверхность, как океан - если хочешь проникнуть на ту сторону - надо утонуть. {the sorrows we suffered and never were freed}
XI
Сегодня я чувствую себя особенно слабым. Это как выстрел в лицо. В ноги. Из ничего. Как будто ветер устал. Ты чертовски надоел ему, и он стреляет в тебя пустотой 45го калибра. Это хорошо, когда больно, намного лучше, чем когда "никак". Совсем один, часть этой белиберды… Шансы каждого из нас на выживание близки к 0. "Кончилось все как всегда… плохо. Пока * смывал кровь с разбитого лица в грязном туалете, я пытался поймать немного воздуха… не привык, знаете ли, к ударам под дых… но всё-таки мы высказали этим жирным ублюдкам всё, что о них думали.
В 4 утра мы ждали первый автобус под ледяным дождем. Нас трясло после пьяной ночи, но мы знали, что все это намного лучше тюрьмы дома, где от мыслей некуда бежать. И уже никаких "А все ли у нас в порядке?". А человеку, который сказал бы: "Что ты делаешь со своей жизнью, сынок?", я бы дал по морде из последних сил. Вам до меня не достучаться!
Я не думаю, что проблема была в деньгах. Скорее всего нет. Были бы деньги, мы бы заползали в лимузин, ночью, из клуба, пьяные в жопу, и тянулись бы к пиале с кокаином на заднем сиденье. Это у нас в крови. И взять это у нас можно только с последней ее каплей. Иногда, когда я сижу в трусах на табуретке посреди пустой кухни, ранним серым утром, с ужасного похмелья - никому ненужный кусок говна - я думаю, что возможно "жена", "дом", "дети", и все такое прочее - классные вещи: двухэтажный коттедж, работа, которая тебя интересует, выставки, театры…Но я также знаю, что этого никогда не будет в моей жизни. Это моя судьба: виски вместо чая по утрам.…А эти ублюдки прикованы к вагинам, пенисам, своему весу и деньгам. Их неосуществимые мечты и необратимая депрессия, а затем старость, банальность, усталость. Слишком слабы, чтобы стать маргиналами, слишком слабы, чтобы сделать карьеру. И в результате - работа, с которой справился бы любой толковый шимпанзе. Им ведь все не нравится, они же все ненавидят: слишком веселый, слишком грустный, слишком богатый, слишком бедный, слишком тупой или слишком умный. Смешно, но реально. Реально и поэтому страшно. Страшно умирать, но еще страшнее жить. {today I was the evil one}
XII
Предложение прозы… ремарка Ремарка. Покой. ПОКОЙ. Далекий парус яхты. Оседлав ветер белой материей. Я хотел бы иметь такую же и уплыть из города, из обязанностей, из депрессии. Тысячи метров воды под тобой, ленивые медузы, солнце, ветер, холодное пиво. Это там, а здесь…
Потеряв рюкзак, документы, даже майку, лежу в кустах за своим домом в луже блевотины. Всю ночь: темнота, пьяные вспышки интерактивности. Утром: помятое лицо в зеркале, "виновен" в глазах. Голова - расстроенное радио последние 15 лет.
Два дельфина одновременно выпрыгивают из расплавленного солнцем моря, табун лошадей спускается с холма к водопою. Их немного нервируют вспышки десятков фотоаппаратов. Долбаные туристы.
Это когда трясущимися руками пьешь капучино в McDonald's на утро после очередной грандиозной попойки. Вокруг дети едят мороженое, а ты - старая развалина. Отчуждение, сенсорный голод?
Прорываясь из неона вечернего города в негород, на природу, убегая от тысяч тонн асфальта, бетона, железа, электричества, стекла, людей. Просто сидя в машине перед озером на закате, с пивом, шумом в динамиках и в голове, в идиллическом "не для тебя".
Это ощущение можно сравнить с полным опустошением и отупением после того, как ты подрочил в ванной утром. Сидишь под струями воды с членом, зажатым в руке, слюна течет из краешка рта, взор просачивается в трещинки дна ванны. Выстрелил бы сейчас кто-нибудь в затылок. Используй свои иллюзии, теряй свои иллюзии, забей болт на свои иллюзии. Кристальная чистота Сансары. Умри в любой момент - потеряешь столько же, сколько и найдешь. Этот мир ужасно выматывает. Любая планета лучше нашей, потому что там нет людей. {slavery to the pleasure}
XIII
Когда я наконец нашел канал на TV, который работает всю ночь, я был действительно счастлив. И неважно, что там показывали, важно, что я не терял связь с этим миром в страшные ночные часы. 1.00. 2.00. Я начинаю нервничать. Я хожу взад-вперед по квартире, успокаиваю себя, делаю вид, что ничего не происходит. Разбираю постель, ложусь… и это накатывает, как волна во время шторма. Я покрываюсь холодным липким потом, мою волю смывает, я в дикой панике. Чертовы тени в черных углах комнаты начинают двигаться, дикие твари танцуют у меня за кроватью, голоса что-то диктуют в моей голове. Шум. Реальность тает, распадается, подергивается дымкой, потом опускается. Я понимаю, что остался один в этой пустоте, мир выбили из-под меня, как стул.
"Я не псих, не псих" - шепчу. Я не дам им забрать меня в психушку, лучше выброшусь с балкона. Я вскакиваю с кровати, включаю свет во всей квартире, но этого мало. Мир не приходит: он словно думает, войти в этот дом или убежать навсегда. Я открываю холодильник, хватаю бутылку водки, и, давясь и захлебываясь, выпиваю половину. Затем включаю радио. Мало. Наконец рассвет. Небо сереет, затем светлеет, начинают чирикать птички. Я измотанный, потный, в одних трусах, лежу на балконе, уставившись в одну точку. Я опять победил, на этот раз победил своих демонов. Только теперь я падаю на кровать и моментально вырубаюсь. Сейчас все изменилось. У меня есть ночное TV. Я нажимаю кнопку на пульте, и мир врывается ко мне с экрана. Неважно, что там - там люди. Они о чем-то говорят, смеются, они живут… и клубы мрака отступают, забиваются в углы, а затем уходят совсем. Так я и сижу - у включенного телика, в квартире, залитой светом. {pig, in a cage, on antibiotics}
XIV
В этом есть что-то странное, когда ты сидишь на полу, куришь, стряхивая пепел на ковер, и смотришь клипы Smiths по video. В 5 часов утра.
В 5 часов утра ощущение такое, как будто что-то только что окончилось, ну, например, вечеринка, а ничего другого пока еще не начиналось. К тому же, хочется, чтобы это другое было действительно конкретным и значимым. В своей голове я снимаю окончание какого-то фильма, такого же крутого, как Naked. "Modern Boys" Suede в качестве саундтрэка. Итак. Я иду в ванную, умываюсь, долго смотрю на себя в зеркало, и капли воды стекают по моему лицу; затем закуриваю сигарету и смотрю в окно на этот долбаный спящий рабочий квартал - могилы пригородов, а затем ухожу отсюда, оставив дверь широко открытой и уже больше никогда сюда не возвращаюсь.
Но уходить мне некуда. Абсолютно. И поэтому в 6.00 я не уйду, а завалюсь спать, и просплю до 15.00, и встану разбитый, и все такое. И здесь нечего делать кинематографу. И если я когда-нибудь что-нибудь сниму, то это будет конец "Квадрофении". Я чувствую себя старым, отслужившим свой век истребителем с обложки Sci-Fi Lullabies, и моя темная звезда не взойдет никогда. {into the light, under the stars}
XV
Я стою на крыше высоченного здания. Ее четкая черная поверхность обрывается в смог. Сейчас ночь. Кстати, уже наступило лето. Передо мной миллиарды огней. Звезды перемешиваются с электричеством города. Этот город приговорил меня к жизни, он обязал меня быть его частью. Он ничего не дает мне, и я ничего не предлагаю ему. Он и я пусты, он и я существуем. Мы блестим фальшивым блеском. Он - это то место, где я не хотел бы находиться, но я не знал ничего другого.
Я прополз уже столько сторон. И я узнаю тусклые трассы мироздания. Смерть -она все так же реальна. Никто не спорит с мертвецами. Они всегда правы. Я постоянно думаю о войнах, крови, боли. XX век. I мировая война, II мировая война, холодная война… В какой по счету планета загнется? Страшный Суд, 666 XXI века. Новые технологии комфорта - то же самое. Природа продолжает умирать, интернет набирать очки - из этого концлагеря нет побега. Не то чтобы я во всем видел худшее, но все же… всем постоянно больно, а в лучшем случае - скучно. Разве так должно быть?
Перевернутые пространства внутри и вне. Океаны безразличия. К чувствам нас приучает TV. Пригоршня брошенного на ветер металла и плоти. Новое поколение лежит на сохранении, и их смогут заставить жить только с помощью кесарева сечения. Лазерная музыка, электронное общение. Теледепрессанты нейтрализуют поливитамины, снотворное и болеутоляющее (таблетки вместо пищи). В зеркалах видишь чужих. Если жизнь начинается на другой стороне отчаяния, то я жил не очень-то долго. Я потерял себя, но потеря невелика.
Красноречивый крик: мое лицо. Грустная карнавальная венецианская маска. Ричи исчез, клюквенная лихорадка прошла, я вырос, даже ирония закончилась. Когда все лжет, не спрячешься и в темноте. Не звезды горящих линий, не в стиле и не веря. Помните: "Только веселые, непонимающие и бессердечные умеют летать". Beautiful Ones. Я не умел.
Сюжеты оставьте Гомеру. В нашей жизни нет никаких сюжетов. Избегаю всего, что движется и издает звуки - в будни. А в выходные тишина убивает меня - я включаю музыку. Пустота убивает меня - электрические картинки. Покой убивает меня - покупаю движение. Я никогда ни в чем не участвовал: я только читал об этом, слышал про это, видел это по TV. Я не был реальным. Все, что мне было нужно - это звезды и океан. Все, что я имел - электричество и асфальт. Вся моя жизнь была сплошным "OK Computer". Мрачная галактика моей души. Лишь утратив все до конца, мы обретаем свободу.
Загадки кончились. Силиконовые неопределившиеся люди - в броске или ползком перепрыгивая из одной клетки в другую, перемещаясь в туннелях. Изолированные друзья, противоположности в тебе, жестокая любовь и безликий секс. Серые дни, атакующий страх, глаза, полные грусти или ненависти, или отчаяния, паника, тонущая Венеция, красота в шрамах, взрывающаяся боль, гильотины, изрезанные руки, тянущиеся к Востоку (наша карма не выдержит ваших ударов), от миров Гессе к мирам Беккета: от единения к абсурду и обратно за 24 часа. Космические странности, свет мертвых звезд, одинокие планеты во мраке пространств, самоубийства непонявших и жизнь непонятых, персональные реальности и общие выцветшие понятия, разочарования, болезненно изогнутые линии, падение империй, опасные больные варвары прогресса, ритуалы, все эти события, которые происходят только в твоей голове; вечная смерть и вечная жизнь ради совершенства (о, эти высшие силы) и вечное отсутствие нашего выбора. Надежда выжимает из тебя грустную улыбку. Это так просто для мира и так сложно для человека… какие еще клише остались? {this land bows down to}
Все теперь будет прекрасно!
Свет продолжает бить в воспаленные усталые глаза: разноцветные вспышки, бескрайние завесы огня и… и пустота, пустота и одиночество, окружавшие меня всю жизнь. Сознание выключается. Ветер улетел из города навсегда.
вернуться в приемную
|
|
