Автор: Марина Шамсутдинова

Мы — дети, выжившие в девяностые
вольный стих

Мы — дети, выжившие в девяностые —
Депутаты делили власть,
Не могли накричаться всласть,
Затевая дебаты острые.
Мы пили из майонезных баночек суп,
Бесплатно в школах раздаваемый от бескормицы,
От всех болезней — анальгин был только в больнице.
Мы мечтали отоварить по талонам колбасу,
А еще нам безумно хотелось конфет,
Любых, даже батончиков без бумажки.
Родители выглядели уставшими,
Глядя в наши голодные желторотые рты,
говорили: «Нет!»
Нет конфет, мяса — нет, хлеба — нет.
Есть — винегрет
Из домашней картохи, свеклы, огурцов…
Мы не видели дома голодных отцов,
Равнодушно спивавшихся по гаражам.
Им нечего было дать нам, они напивались в хлам.
Нас для них стало слишком много,
Кормить нас было дорого,
Водка была дешевле, они напивались без цели.
Нас кормили голодные матери,
Посылая отцов по матери.
Некоторые залезали в петлю
С запиской: «Не прокормлю!»
Детдомов тогда открывалась тьма —
Нас толпой возвращали стране, государству.
Детсады превращали в детдома,
Нам светила колония да тюрьма.
Государи заступали на царство,
Плодилось новое барство…

Мы хотели поступить в ГПТУ —
Спецодежда, бесплатный «хавчик».
Там любой упакованный мальчик
Осуществлял свою мечту.
Было модно носить телогрейки,
Катанки-валенки; картонные наклейки
Становились качками. Шапки-пидораски
Защищали мозги от тряски;
На нас испытывали новый героин,
И Дольф Лундгрен был нашим героем,
И грудастая Сабрина украшала каждый туалет.
Нам говорили: «Ничего интересного нет!»
Но у нас был свой интерес,
Мы знали уже, что в России есть секс!
А где-то есть колбаса.
До Москвы электричкой четыре часа —
И у вас уже есть колбаса!
В сытых городах очередь требовала прописку
При покупке колбасы;
Мы говорили: «Дядя, не ссы!
Мы живем за углом, здесь близко!»
Вот такие у нас были шутки.
Мальчиков забирала армия,
Девочки шли в проститутки
Заработать на жизнь достойную.
Затевались новые войны.
Нас всё равно было слишком много…

Сейчас нам уже под тридцать,
Мы полноценные единицы.
Тем, кому повезло уцелеть и не спиться,
Предлагают за деньги плодиться,
Готовят четвертый на нашей памяти кризис.
У власти шесть тезисов, как катехизис.
Зарплаты замораживают понемножку —
Нам уже наплевать!
На все фокусы власти мы отвечаем одним:
Угрюмо садим картошку!
Нас по-прежнему много, мы выжили
И нарастили на душах броню,
Мы не верим новому дню!
Во славу чьих-то славных идей мы не рожаем детей!
У нас на счетах ничего не сгорит,
Потому что нет ничего!
И пока у нас ничего не болит,
Мы празднуем над властью свое торжество!

4 ноября 2008 г.

В защиту таежного леса

Тайга лежала раскрасавицей,
Медвежьей шкурой меховой,
С такой и гребень-то не справится,
Пожар лишь только верховой

Попалит шкурку. Глянь в горельнике —
Такой, смотреть не надоест,
Встает в багульнике и ельнике
Таежный лес, надежный лес.

Прошла эпоха одиночников,
В тайгу с двуручною пилой
Уже не ходят, полуночников
Манит туда доход другой.

Не за избою пятистенною,
Не за дровами в пять кубов,
А тех, кто ширь ее бесценную
Спустить задешево готов.

Пластай, руби, тебе забудется.
Обменный курс, доходный курс.
Тридцать монет, а вам не чудится,
За столько продан был Иисус?

Ползут КамАЗы многотонные
К Иркутску тайною тропой.
Такою тайной, ночью темною,
Что знает каждый постовой

Где документы правят чистые
На свежий лес, таежный лес,
Китайцы дельные и быстрые,
Наш лес им нужен позарез.

С машинами сопровождения
Доставят, там готов вагон.
И никакого преступления.
Все шито-крыто испокон…

…я помню город, соль за городом,
Рассвет над шумной Ангарой,
А вдалеке, за водным воротом
Заросший сопочник густой.

Сейчас там плешь и нет художника
Запечатлеть пустой пейзаж.
Беснуюсь на манер острожника,
А может это глупь и блажь?

Зачем наследство заповедное
Нам жжет от жадности нутро?
Хотеть ведь, кажется, не вредно?
У кошелька двойное дно?

Распродадим, располыхаем,
Достанем, спишем, растрясем.
Так Авеля прикончил Каин,
Так буриданов сдох осёл!

И шкура леса заплешивит,
Облезет, зарастет пеньем.
Народ сопьется и завшивит,
А мы ему еще нальем,

Чтоб спал в угаре беспечальный,
Смотрел, пока не надоест
Тот сон, где плещется бескрайний
Бесценный лес, таежный лес.

28 марта 2008 г.