Павел Головин

Коварный граф

12 сентября 1842 года.

Милый Густав!

В твоем письме от 1 сентября сего года ты попросил меня рассказать о той страшной истории, которая произошла со мной месяц назад. Изволь. Как-то я, находясь в Лейпциге, получил письмо от своего дяди, графа фон Вольфеншанца, в котором он просил срочно приехать к нему в имение, что лежало в нескольких верстах от Берлина. Причину своей просьбы дядюшка так и не назвал, но сообщил мне, что это очень важно, и что я все узнаю по прибытии. Собрав свой небольшой саквояж, я оседлал коня и отправился в путь.

Описание моего странствия может показаться тебе, сын мой, несколько утомительным, поэтому я не буду на нем останавливаться, а сразу расскажу тебе, друг мой, что же произошло со мной, когда я, наконец, очутился перед поместьем дяди. Это было даже не поместье, а родовой замок. Дядя получил его в наследство от покойной бабушки. Дядюшка в хорошо сшитом зеленом камзоле, с длинными седыми волосами, заплетенными в косичку, вышел, опираясь на трость, чтобы встретить меня. Он был очень рад моему приезду и, подождав, пока я спешусь, обратился ко мне с такими словами:

— Дитя мое, ты видишь, я очень стар, и мне нужен помощник в моем замке. Я хотел бы сделать тебя писарем. Ты будешь отвечать на приходящие письма, вести мою богатую библиотеку.

С этими словами он провел меня внутрь и через какое-то время я оказался в отведенной мне комнате. Кроме висящего на стене большого женского портрета мое внимание ничто не привлекло. Разложив свои вещи, я спустился в столовую к ужину.

Дядя уже сидел за столом и жестом предложил мне сесть. Я послушался. Мы принялись разговаривать. Дядюшка начал расспрашивать о Лейпциге, о тебе, мой мальчик, о твоей маменьке, о погоде.

— Дядюшка, — обратился я к нему. — Ответьте мне: что за портрет висит в моей комнате?

— Это моя бедная Штефани, моя ненаглядная супруга, — произнес барон и заплакал. Затем, успокоившись и утерев лицо платком, продолжил, — Она скончалась месяц назад. Не спрашивай меня больше о ней, ты ее не знал и тебе, я думаю, будет мало интереса слушать о нашей счастливой жизни. Однако, время — позднее, пора спать.

Я посмотрел на настенные часы и, удостоверившись, что время действительно позднее, встал из-за стола и, пожелав дядюшке покойной ночи, поднялся к себе в комнату. Там я разделся и лег в постель, потушив свечу, сразу же уснул.

Не знаю, сколько длился мой сон, как вдруг меня разбудил скрип открывшейся двери. Я проснулся. Ночь стояла темная, и только луна освещала комнату. Я посмотрел на дверь и вздрогнул. Передо мной стоял мужчина в синем камзоле. Он подошел ко мне ближе и поманил меня за собой.

— Кто вы? И что вам угодно? — спросил я, но ответа не последовало. Вместо этого незнакомец подошел к моему саквояжу, открыл его, достал перо, чернильницу и бумагу, что-то написал и протянул мне. Я прочитал: „Меня зовут граф Залесский. Мы пали жертвой бесчестного заговора барона фон Вольфеншанца. Следуй за мной“. Я встал, зажег свечу, взял перо, бумагу и чернильницу и направился вслед за незнакомцем. Он повел меня через библиотеку, где приказал мне повернуть голову бюста Гете, в результате чего открылась потайная дверь. Человек приказал мне следовать за ним.

Мы стали спускаться по винтовой лестнице и шли до тех пор, пока не оказались в подвале. Там фигура приказала мне поставить свечу на пол, отдать ему перо, бумагу и черинила, а самому взять лопату, лежавшую у каменной стены и разворотить (извини меня за эти крестьянские слова) стену. Когда я закончил работу, в стене образовалась дыра; я взял свечу и осветил все, что было передо мной. Все, что произошло дальше, я стараюсь забыть, как страшный сон. В углублении стены лежали два мертвеца. Один из них был той женщиной, что нарисована на портрете; другой же оказался очень похожим на моего таинственного спутника.

Я обернулся, а незнакомец протянул мне очередной лист с написанным на нем кратким рассказом: „Это мы. Я, граф Залесский, и моя любовница — графиня фон Штайнергейм, жена твоего дядюшки. Мы любили друг друга. Но старый граф узнал о нашей связи и отравил нас. Теперь я хочу, чтобы свершилась месть“. Когда я дочитал эти слова, незнакомец растворился в воздухе. Тут я понял, что это был призрак. Я быстро вернулся в свою комнату, переоделся, оседлал коня и уехал.

На следующий день мой дядя был арестован. Его последними словами были: „Мы еще с тобой поквитаемся, щенок“. Но этого не случилось. Из местных газет я узнал, что состоялся короткий суд, и графа фон Вольфеншанца повесили.

За сим заканчиваю письмо, и надеюсь, что скоро вернусь домой целым и невредимым.

Твой отец, барон фон Вайнберг.