Борис Бобрышев

Ночь

Я снова могу быть сама собой.

Я снова есть, как буду… была.

Я помню, что завтра меня ждет несколько встреч,
И кофе в известном кафе согреет меня.

— И эта ночь и ее электрический свет бьет мне в глаза, — снова подхватила я, выдувая струйку дыма. — И эта ночь и ее электрический свет льет мне в окно. И эта ночь и ее электрический голос манит меня к себе. И я не знаю, как мне прожить следующий день.

— Поэтому вы и здесь, дорогая моя, — холодно произнесла тень, стоящая в семи метрах напротив меня. — Завтра у нас по плану — завтрак, утренний сеанс групповой терапии, двухчасовая прогулка вокруг здания больницы, водно-психологические процедуры, обед, затем с вами встретится ваш лечащий врач, потом будет вечерний сеанс групповой терапии, ужин, три часа свободного времени и отбой. Не стоит волноваться, мы уже продумали, как вам прожить следующий день, — усмехнулся санитар в белом халате. — А теперь ложитесь спать и постарайтесь не разговаривать и не петь песен, вы мешаете спать остальным. Имейте совесть, Либаева.

Я повернула голову в сторону, где сидел Виктор Цой, но там никого не было. Голый подоконник, пыльное окно за пластмассовой решеткой, падающий свет уличного фонаря и пустота в душе. Цой исчез, как и мелодия, доносившаяся из-под его рук, как и моя молодость, как и мои трое друзей: пачка сигарет, магнитофон „Скиф“ и кассета Виктора Цоя с „Ночью“ в те бессонные, но полные смысла ночи.

Слева от меня Машка и Юлька тихонько похрапывали себе под нос.

Электронные часы с зелеными цифрами показывают время — 23:15.

Я спустилась с подоконника, села на кровать, закрыла лицо руками и заплакала.

* * *

Отрывок из ежедневного отчета.
Ночная смена.
Санитар Михаил Причуткин.

18.03.98

В 23:09 пошел в курительную комнату.

В 23:12, находясь в курительной комнате, услышал, что где-то играет музыка. Решил, что забыл выключить телевизор, учитывая то, что после музыки послышался разговор двух людей — парня и девушки. На нашем этаже находятся только женские палаты, поэтому я был твердо уверен, что это был телевизор.

В 23:13 вышел из курительной комнаты и снова услышал музыку. Телевизор был выключен. Музыка доносилась из палаты № 14.

В 23:14 зашел в палату и увидел пациентку Анну Либаеву, сидящую на подоконнике. На мгновение мне показалось, что это была девочка лет 16-17. Она пела какую-то песенку, в которой говорилось что-то про электрический свет и ночь. Когда Либаева пропела: „Я не знаю, как мне прожить следующий день“, — я сделал ей уместное замечание, чтобы она прекращала петь песни и ложилась спать. Юлия Федотченко и Мария Нестерова тем временем спали. Откуда доносилась музыка, я так и не выяснил. Думаю, что мне просто послышалось…

* * *

Отрывок из ежедневного отчета.
Дневная смена.
Заместитель главного врача Евгений Науменко.

19.03.98

В 8:00 заступил в дневную смену.

В 8:03 направился на утренний осмотр пациентов по палатам. Когда зашел в палату № 14, то учуял слабый запах сигарет. Учитывая, что вентиляция работает добросовестно и запах из курительной комнаты не может попасть сюда, я решил досконально осмотреть палату в поисках окурков или пепла. Около кровати Анны Либаевой было найдено два окурка. Пациентка отрицает свое причастие к сигаретам. Анне Либаевой будет вынесено наказание в виде лишения трехчасовых прогулок вокруг здания больницы в течение трех дней. В данный момент идет разбирательство, каким способом ей удалось достать сигареты…

* * *

Отрывок из отчета о пациентке № 1385.
Главврач Филипп Невзоров.

19.03.98

Сначала Либаева отрицала свое причастие к сигаретам. После того, как мы пригрозили ей лишением трехчасовых прогулок в течение трех дней, она во всем созналась… По утверждению пациентки № 1385 Анны Либаевой ночью к ней приходил певец и композитор Виктор Цой, основатель группы „Кино“, который погиб 31 год назад. Она утверждает, что вместе с ним пела „Ночь“… Пациентка говорит, что в тот момент ей было снова 18 лет. На вопрос: „Вы хотите сказать, что чувствовали себя на 18 лет?“ — Либаева ответила, что была и в физическом, и в духовном смысле 18-летней девушкой. Потом они вместе закурили по сигарете… Решение увеличить дозу психотропных препаратов „С6“ и „ЗС-8“ и продлить срок лечения на 1 год я принял совместно с моим заместителем Евгением Науменко…

* * *

Отрывок из личного дневника.
Заместитель главного врача Евгений Науменко.

20.03.98

Вчера с главврачом Невзоровым обследовали пациентку из 14-й палаты Анну Либаеву. Накануне около ее палаты я обнаружил два окурка. Она отрицала причастие к сигаретам… Когда мы с Филиппом немного надавили на нее, она во всем созналась. Рассказала какую-то неправдоподобную историю про Виктора Цоя. Поначалу я ей не верил, но когда вспомнил название сигарет, которые она курила накануне… вспомнил свой разговор с Михаилом, то… „Причал“ — этих сигарет нет в продаже уже около тридцати пяти лет, если верить интернету… Боже, я наверное сошел с ума… не дай увидеть эти записи Филиппу Невзорову, иначе „С6“ и „ЗС-8“ будут увеличивать мне… а срок выживания на воле, в таком случае, уменьшат, как минимум, на пару лет… Я не знаю, как мне прожить следующий день… Стою перед выбором: уволиться или сжечь дневник и забыть про случай с пациенткой № 1385… Боже, помоги мне…

[Конец.]